В феврале известный уральский драматург и режиссер Николай Коляда опубликовал письмо губернатору Свердловской области о том, что этот театральный сезон может оказаться последним, если коллектив не получит материальную помощь из бюджета. "Коляда-театр" – не единственный частный театр в Екатеринбурге, который находится на грани выживания.

Частные театры Екатеринбурга испытывают серьезные финансовые трудности. Зрителей становится меньше. По убеждению руководителей театра, это происходит из-за снижения уровня жизни горожан. У Николая Коляды диалог с государством как-то складывается – уже пообещали помочь заместитель губернатора Свердловской области Павел Креков и новый министр культуры России Ольга Любимова. Но остальным маленьким театрам Екатеринбурга приходится рассчитывать исключительно на собственные силы.

"Коляда-театр": почти классика

В декабре 2019 года "Коляда-театру" исполнилось 17 лет. На сегодняшний день в театре работают 65 человек: 38 актеров и обслуживающий персонал. Все это время он существовал за счет энергии и громкого имени своего создателя. Денег, заработанных на продаже билетов, никогда не бывает достаточно. Время от времени негосударственные театры могут рассчитывать на правительственные гранты, но и они не покрывают всех потребностей.

– Все мои гонорары, все, что я получаю, как автор, – все вкладывается в театр, – говорит режиссер Николай Коляда. – Я сейчас поставил спектакль "Баба Шанель" в театре Вахтангова, получил достаточно большие деньги, и все это бухнулось в зарплаты, а доходов нет. Я бы и дальше нёс один эти расходы, если бы я ездил и писал больше. Но в силу возраста и в силу моего здоровья я не могу так много работать, как раньше, и выпускать по шесть спектаклей в год.

Финансовые проблемы в театре Николая Коляды обострились в сентябре 2019 года. Три месяца коллектив играл в полупустых залах. Чтобы поправить дела, после Нового года руководитель вывез труппу на гастроли в Москву. Гастроли прошли очень успешно, театр заработал 12 миллионов рублей. Однако это не решило всех проблем, и драматург поставил перед областной властью вопрос о регулярных дотациях.

– Наши зрители любят хороший театр и хороших актеров. Есть в репертуаре комедии – это "черный хлеб", который нас кормит. Но большая часть – это серьезные спектакли по серьезным темам: "Ричард III", "Гамлет", "Горе от ума", "Оптимистическая трагедия". Это все классика, которая вечная, но при этом мы пытаемся ее заново открыть, найти какой-то новый театральный язык и показать публике сегодняшний день, – рассказывает Николай Коляда. – Недавно у нас был спектакль "Мертвые души" в моей инсценировке. Мне было ужасно приятно, что в фойе публика говорила, насколько современны все эти Чичиковы, Коробочки и Собакевичи. Как 200 лет назад, когда Гоголь написал, так они и ходят до сих пор по улицам. Это и смешно, и страшно.

Кроме классики здесь ставятся также пьесы молодых уральских драматургов – учеников Коляды, которыми он очень гордится. По мнению Николая Владимировича, "эти постановки людей окрыляют".

– Когда меня спрашивают, почему ты выпустил так много талантливых драматургов, я всегда говорю одно и то же: "Я умею хвалить и поддерживать". У нас в России все очень любят по башке бить, ругать, не пускать, но очень важно молодого человека поддержать, похвалить, погладить по голове и сказать: "Старик, у тебя все получается!" – говорит Коляда.

Театральный критик Елена Ильина называет его бессребреником:

– Он все доходы тратит на театр и артистов, даже квартиры им покупает, – рассказывает она. – Как он выражается, "в гробу карманов нет".

Коляда убежден, что власти обязательно ему помогут, потому что бренд "Коляда-театра" очень важен для области. Режиссер верит, что никто не станет покушаться на его свободу творчества в обмен на бюджетное финансирование.

– Я человек очень благодарный, я в каждом интервью благодарю губернатора и бывшего министра культуры Павла Крекова за тот подарок, который они нам сделали в 2014 году – отремонтировали большой старый кинотеатр и предоставили его нам в безвозмездную аренду. Ремонт стоил 71 миллион рублей, огромные деньги! За пять лет никто не потребовал: вот мы дали тебе дом, а ты давай там что-то патриотическое ставь. Да это было бы смешно! Я бы тут же все рассказал, и подняли бы этих переговорщиков на смех. В администрации губернатора доверяют моему вкусу, – уверен Николай Владимирович. – Вот говорят, что Николай Васильевич Гоголь не любил Россию. Да любил он Россию, еще как любил! Любил со слезами на глазах. Я очень люблю родину мою прекрасную, я люблю русских. Тут много несовершенного, в нашем мире и в нашей стране, о чем я никогда не боюсь говорить. Но проклинать свою родину или уехать отсюда я не могу.

– "Коляда-театр" – это уже почти классика для нас, – считает театральный критик Елена Ильина. – Это один из первых театров, который зазвучал современно своим неповторимым голосом, театр, у которого есть своя школа: и актерская, и драматургическая. Это уже явление. Есть люди, которые это принимают и любят, и есть те, которые категорически не принимают и не любят, но увидеть это хотя бы один раз должен каждый.

62-летний Николай Коляда признается, что о преемниках он не думает.

– Что с театром будет потом, мне все равно. Это авторский театр. Был Товстоногов, после Товстоногова что осталось? Ничего! Был Любимов, после него что осталось? Ничего! Только память! И так всегда будет, и это нормально. А так вот – продолжить, найти такого же – невозможно! Ерунда это. Пусть будет что будет. Зато мы живем, прекрасно живем! – говорит основатель театра.

"Центр современной драматургии": лучший ученик

У "Коляда-театра" есть дочернее предприятие – "Центр современной драматургии", или ЦСД. Первое время после своего создания ЦСД существовал под одной крышей с "Коляда-театром", потом переехал в здание старого рыбзавода в промзону под мостом. Теперь это полностью независимое предприятие, которым руководит один из учеников Коляды – Антон Бутаков.

– Я еще в школе начал играть в детском театре имени Диковского. Когда я там объявил, что буду поступать в театральный институт, мне даже мои педагоги сказали, что у меня нет шансов, – рассказывает Антон.

В 16 лет Антон пришел к Коляде. Сначала продавал книжки, был монтировщиком, гардеробщиком, администратором, занимался звуком и светом. В 17 лет поступил в Театральный институт и успешно его окончил.

– Сомнения в моих силах меня сопровождают всю жизнь, – рассуждает Бутаков. – Когда я пришел играть в театр, мне говорили, что я – хреновый актер, мямлю на сцене и все такое... Когда начинал заниматься режиссурой, все говорили, что я – хреновый режиссер. Но это вполне нормально! Когда Коляда меня назначил руководить ЦСД, опять в меня никто не верил, кроме него, а сейчас мы – очень крутой театр. Мы ездили в Москву, играли в Международном доме музыки моноспектакль "Зулейха открывает глаза" на пятьсот человек при полных аншлагах с очень дорогими билетами. Мне кажется, это чего-нибудь да стоит!

Антон Бутаков до сих пор занят в качестве актера в некоторых спектаклях у Коляды и в своем театре. В отличие от "Коляда-театра", ЦСД привлекает режиссеров со стороны. В репертуаре театра есть постановки современных авторов, например, Мадонаха, но есть и чеховская "Чайка". Представлен в театре и детский репертуар, и экспериментальные постановки, например, спектакль-акция "Город поэтов", который Антон поставил совместно с режиссером "Камерного театра" Дмитрием Касимовым.

– Мы практически сразу решили, что это будет такая форма – то ли митинг, то ли концерт. И тут, как нарочно, случилась история со сквером, потом появилось "Московское дело", мы прямо попали в жилу.

Создатели собрали в этом спектакле ключевые события за последние 20 лет: война в Чечне, убийство Политковской, притеснение ЛГБТ-сообществ, Pussy Riot, убийство Немцова, пытки, снос башни в Екатеринбурге, битву за сквер у Театра драмы, войну в Украине.

– В спектакле есть сцена: настоящая украинка читает монолог на украинском языке. Когда она спрашивает: "Ви мене розумієте?" – у меня прямо слезы на глазах. Я не понимаю, как можно воевать с украинцами, – говорит Антон. – Мы никого не учим жить, мы ведем диалог. Ты никогда не можешь заранее знать, как ты поступишь, пока не окажешься в конкретной ситуации. Вот об этом наш спектакль.

Елена Ильина называет "Город поэтов" "честным гражданским высказыванием".

– Ни один государственный театр, как вы понимаете, на такие острые темы ничего не сможет поставить, – говорит она.

Как и другие частные театры, ЦСД существует исключительно благодаря зрителям. Театр платит аренду – почти 170 000 рублей в месяц, содержит штат актеров – это еще примерно 300 000 рублей. Деньги нужны также на постановку спектаклей, на оплату работы режиссеров, покупку реквизита и костюмов. Чтобы как-то сводить концы с концами, необходимо не менее шестисот тысяч в месяц. В театре всего 60 мест, стоимость билета – примерно 500–600 рублей.

– Актеры очень мало получают, это самая большая моя боль, – говорит Антон Бутаков. – Дай бог, если актер в Екатеринбурге зарабатывает хотя бы 20 тысяч рублей. Надеюсь, что наш театр когда-нибудь начнет зарабатывать столько, чтобы хватало на достойную зарплату.

"Театрон": родом из 80-х

В далеком 1986 году в СССР вышло постановление Совета министров о создании экспериментальных хозрасчетных театров-студий. В Екатеринбурге появилось тогда 32 новых театра, но лишь единицы дожили до наших дней. В их числе – малый драматический театр "Театрон". Все эти годы он существовал не благодаря, а скорее вопреки государству.

– Гранты мы никогда не получали из-за того, что наш театр был зарегистрирован в форме общества с ограниченной ответственностью, – рассказывает руководитель "Театрона" Игорь Турышев. – Государству важно не то, что ты делаешь, а какая у тебя форма собственности. Сейчас мы оформили некоммерческую организацию и попробуем принять участие в грантовой работе.

Несколько лет назад администрация Екатеринбурга предоставила "Театрону" в безвозмездную аренду дом, но через какое-то время здание перешло в областную собственность как памятник архитектуры. Новые хозяева без предупреждения стали начислять "Театрону" арендную плату.

– Мы узнали об этом задним числом, когда долги по аренде набежали на несколько миллионов рублей, – говорит Турышев.

"Театрону" пришлось выехать, и теперь в здании располагается "Фонд поддержки регионального сотрудничества и развития" под руководством депутата Заксобрания области от "Единой России" Александра Серебренникова. Обращения в администрацию президента и в министерство культуры области ничего не дали. Но Игорь Турышев не унывает: "Государство нам хотя бы не мешает, и на том спасибо!"

– Приходится самим крутиться, волка кормят ноги. Мы ездим на гастроли, собираем тысячные залы по всей России: Нижний Новгород, Самара, Киров... Мы проводим детские праздники и не чураемся никакой творческой работы, потому что это приносит доход. В выходные нам приходится играть по четыре спектакля в день, – рассказал основатель "Театрона".

Руководитель признается, что иногда в театре случается задержка зарплаты на два-три дня, но сотрудники относятся с пониманием:

– Это особая генерация людей, нельзя злоупотреблять их любовью и верой, но я знаю, что мы всегда сможем договориться, – уверен Игорь Турышев.

– Человек работает без выходных, без отпуска, я поражаюсь, сколько у него энергии и сил! – говорит о своем руководителе администратор "Театрона" Марина Боганик.

Марина встречает посетителей, продает и проверяет билеты, говорит вступительное слово и объявляет антракт, с ней первой зрители делятся своими эмоциями.

– Мы работаем даже летом, когда все другие театры закрыты, – рассказывает она. – К нам заглядывают командировочные из Москвы, и потом они становятся нашими постоянными посетителями, и рекомендуют нас другим командировочным. Они сравнивают некоторые наши постановки с постановками московских театров и говорят, что мы ничем не хуже. Одна девушка как-то сказала, что благодаря нашему спектаклю смогла по-другому взглянуть на собственную жизнь и найти решение в трудной ситуации. Бывают, конечно, и негативные отзывы, но они чаще относятся к помещению, чем к спектаклю.

"Театрон" располагается фактически в подвале. Но так как это центр города, стоимость аренды этого помещения высока. Ремонт потихоньку идет, но далек от завершения. Стены местами оштукатурены, а кое-где и вовсе торчит голый кирпич.

Вопреки всем трудностям, переживаемым "Театроном", его основатель Игорь Турышев чувствует себя здесь счастливым.

– Я чувствую, что наш театр находится на подъеме. Какой-то период наступил, что каждая репетиция проходит на любви, на радости, на взаимопонимании. Я, видите, старею. Тридцать лет прошло, как я основал театр. А что такое возраст – это время потерь. Ты же что-то теряешь в жизни, тебя уже редко приглашают на свадьбы, но часто – на похороны. Ты начинаешь понимать, что жизнь имеет конец, поэтому меня очень интересуют общечеловеческие пьесы.

"Волхонка": всегда разные режиссеры

Театр "Волхонка" возник в 1986 году как городской молодёжный театр. За 33 года он пережил уже трех руководителей. Нынешний директор театра – актер и драматург Александр Сергеев, известный под псевдонимом Алекс Бьерклунд.

– У нас нет целенаправленной драматургической дорожки, – рассказывает Александр. – Мы ставим и классику, и современное. У "Волхонки" главный принцип – хорошая драматургия. Второй главный принцип – мы почти никогда с одним и тем же режиссером не работаем. Всегда приглашенный режиссер с другим почерком, с другим видением, совершенно иная обстановка. Поэтому у нас ни один спектакль не похож на другой.

В отличие от "Театрона", "Волхонка" имеет собственное помещение с камерным залом на 40 мест. Расстояние между зрителем из первого ряда и сценой – не более полуметра. "Тут не надо форсировать звук, но зато требуются тонкости игры", – объясняет Александр Сергеев. У него нет постоянной труппы, играют приглашенные артисты.

– Это вынужденная мера, чтобы выжить. Нет у нас возможности содержать труппу. Много артистов в городе, которые передвигаются по разным театрам, – поясняет Сергеев. – Я не думаю, что есть театры, которые зарабатывают большие деньги, частные или государственные – все равно. Может быть, где-то есть специальные веселые театры, которые показывают одни комедии. У нас, например, комедии за месяц вперед раскупаются. Но это же театр! Надо качественную драматургию ставить.

Как и другие театры, "Волхонка" существует благодаря продаже билетов и государственным грантам, однако Александр Сергеев не хотел бы видеть государство соучредителем.

– Мы уже давно не ездили на гастроли, – рассказывает он. – Это очень дорого, декорации нужно везти, костюмы, всех кормить, поить... Тут дотации нужны от государства. Но это опасная вещь, государство может начать диктовать условия. Мы свободны, независимы. Да, конечно, нам нелегко, но есть воздух, мы можем здесь все что угодно сделать, и никто не придет и ничего не скажет.

Гардероб в "Волхонке" незамысловатый, просто вешалка с плечиками без бирок. Зато на втором этаже есть буфет "на доверии", без продавца – чай и шоколадные конфеты. Кассу заменяет картонная коробочка с мелочью.

– Мне нравится, что к нам молодежь ходит, – говорит Александр Сергеев. – Я слышу, как она реагирует на некоторые вещи, которые более старшее поколение уже не чувствует. Например, в спектакле "Человек-подушка" есть жесткий юмор, очень. Конечно, это игра. В любом случае, театр – это игра! Но старшее поколение более серьезно к этому относится, для них это не шутка, не смешно. Молодые лучше чувствуют момент игры, и они смеются даже над жесткими вещами.

Театральный критик Елена Ильина говорит, что все частные театры достойны нашего уважения: "Эти люди работают не ради денег, а ради смысла".

– У театра, мне кажется, есть единственная функция – учить эмпатии, сопереживанию, учить думать. Сегодня, когда телевизор все делает для того, чтобы зомбировать людей, думать – важнее всего, – говорит Елена Ильина. – Негосударственные театры могут поднимать любые темы, в том числе и острые. Государственные театры финансово защищены, зато не защищены от цензуры. Их всегда можно "подправить" с учетом конъюнктуры, с учетом опасения оскорбить чьи-нибудь чувства. Как мы знаем, это сейчас очень актуальная проблема. Но если вы хотите найти свой театр, в котором говорят о том, что вас волнует сегодня, то это можно найти только в частном театре. Пока мы с вами ходим в эти театры – они живут. Они всегда пишут в социальных сетях, когда у них сложные времена и плохо продаются билеты. Если вы откликнетесь и придете, вы не пожалеете!