Анатолий Стреляный: Сегодня я предлагаю слушателям своеобразный «компот» - выдержки из передач «Ваши письма», которые звучали в течение года.

«Мы с Аллой (женой, демократкой-ультра-си в первом поколении) любим слушать ваши передачи, - пишет Станислав Абрамов из Санкт-Петербурга. - И письма бывают хороши, и комментарии – просто перлы по выдержанности и остроумию. Как будто вы проходили практику в английском клубе».

Спасибо, Станислав. Рад, что Бог дал вам такую замечательную женщину в спутницы жизни – другие моих передач не слушают или слушают, да не хвалят. Только такие. Станислав Абрамов – отставной моряк, кандидат технических наук, у него 60 научных трудов, 17 изобретений. Он играет в теннис, тренирует любителей. Однажды ему приснился страшный сон: будто бы он выступает с речью на политическом форуме и пытается вразумить тех деятелей первых лет российской демократии, которые сегодня отошли от борьбы. В связи с этим он даже написал стихи под названием «Отказные отцы демократии»:

Пора за дело взяться не шутя,

Без слёз нельзя смотреть на Демократию –

Такое беспризорное дитя!

Своею опасаетесь признать её, –

Пришлось бы обустроить колыбель?..

Ещё одно стихотворение господину Абрамову навеял наш слушатель-сталинист, высказавшийся дословно так: «У меня оба родителя были репрессированы, но всё равно он вождь и счастье». Абрамов просит Господа вернуть таким людям их «любимого злодея».

Коль просят, прояви любезность,

А заодно и учреди

От мира занавес железный.

«О себе особенно расписывать нечего, - говорится в следующем письме. - Как и любой советский в прошлом человек, имею стандартную судьбу винтика. Учился где смог, женился когда смог, отслужил куда послали, работал где принимали».

Завидую этому человеку литературной, так сказать, завистью. Михаил Петров тоже из Питера. Я бы так не смог описать целую жизнь и целую эпоху. Даже захотелось к нему в напарники – добавить пяток заключительных слов: похоронят где будет место. Учился где смог, женился когда смог, отслужил куда послали, работал где принимали, похоронят где будет место. Отложу это письмо в число лучших за десять лет.

Письмо из Рязанской области: «С приветом к вам Иван Гаврилович. Я каждую ночь слушаю вас. Почему у нас никто не скажет, чтобы Путин ушёл в отставку? Я вот прожил 64 года, нас в семье было 11 душ, моя мать была героиней, она всех нас вырастила, прелую картошку весной собирали в поле, чтобы выжить. Слава Богу, все выросли на прелой картошке. В данный момент я остался один. Меня погубил советский закон. Я отстаивал справедливость, которой нет. В царское время вызывали на дуэль. Оскорбил кто-то тебя – ты его вызывал на дуэль, убил, и тебе ничего не будет, а у нас эта грёбаная система губит таких людей. Вот я лично всегда отстаиваю свои права, и я из тюрьмы не вылажу. А за что? А за то, что когда быки комолые хорошо у меня просили, я им никогда не отказывал, а мне за это давали тюремные срока. Вот получился со мной один случай. Я жил сам по себе, но нашлись такие негодяи, которым я, наверное, мешал, стали меня оскорблять, обзывать. Я немного выпил и пошёл выяснять отношения, и после этого случая мне дают три года за то, что я подбил один глаз. Был суд, мне прокурор сказал: ты сидел, и дальше продолжай сидеть. Я ему ответил так: сколько тебе заплатили, чтобы меня за один подбитый глаз посадили? И вот, дорогая редакция, я не выдержал и решил вам написать, сколько у нас молодёжи сидит. Кто украл ведро пшеницы – ему четыре года. Мешок комбикорму украл – дают пять лет, а сами воруют миллиардами. И вот я смотрю на эту жизнь, что не каждая семья может выжить. Я вот вспоминаю порой своё время, то есть, 50-е годы. У нас в Новомосковске хлеб покупали через автомат, продавцов в хлебном магазине не было, а сейчас 10 рублей булка хлеба. Ну, как, дорогая редакция, дальше жить? Я вот купил со своей пенсии одну пару носков, и после этого я три дня сидел без хлеба. И вот неужели я за этих буду голосовать? Дорогая редакция, я думаю, вы меня не обессудите за то, что я вам написал, и через вас узнать про своих детей: Кобзева Сергея Ивановича, Кобзеву Марину Ивановну. Рязанская область, Шацкий район, деревня Невеличка. Иван Гаврилович Кобзев».

Если бы однажды встретился этому человеку в деревне Невеличкой батюшка, который хорошо, убедительно сказал ему, что обидчика не следует бить, как он ни просит, что даже и обижаться на него совсем не обязательно, - его жизнь могла бы сложиться иначе. И не пришлось бы ему писать на Радио Свобода, чтобы узнать что-то о своих детях. И не спрашивал бы он, почему никто не скажет Путину уходить в отставку, как будто Путин виноват, что он, Иван Гаврилович, больше провёл на зоне, чем на свободе. И не употреблял бы он за каждым обычным словом своего письма матерное (я оставил только одно, да и то смягчил).

Следующее письмо: «Здравствуйте, Анатолий! Мне 36 лет. Приобретаю специальность медбрата. Это у меня последний семестр, готовлюсь к последнему экзамену: сдал отпечатки пальцев, без чего никого к выпускному не допустят. Также ответил на вопросы анкеты. Вопросы такие: рост, вес, цвет глаз и волос. А после сдачи экзамена буду искать работу по специальности, а значит по новой буду сдавать отпечатки пальцев и отвечать на вопросы о цвете глаз. Ах, вот до чего докатилась путинская Россия! – с гневом скажете вы, и моментально вашу голову наполнят хлёсткие выражения, которые вы с упоением произнесёте в эфире. Но не спешите: я живу не в России, а в США. В современной Америке права человека нарушаются в сто раз больше, чем в путинской России. Сейчас, - продолжает автор, - раздаются слабые возмущения по поводу того, что режим Буша-младшего прослушивает телефоны и проверяет электронную почту. А что касается отпечатков пальцев, то к этому все привыкли. Я сейчас работаю в больнице санитаром. Раз в год каждый обязан написать характеристику на пятерых своих коллег и отдать руководству на рассмотрение. Конфиденциальность гарантирована. Американцы не знают истории, ну, а мы с вами знаем, что такая чётко отлаженная система взаимной слежки была в гитлеровской Германии. В заключение скажу, что вы блестяще и, главное, справедливо умеете критиковать коммунистическое прошлое. Но когда вы пытаетесь рассуждать об американской демократии, которая для вас является эталоном, то видно, что ваше знание вопроса весьма поверхностно».

Ну, нет, дорогой, моё знание этого вопроса такое глубокое, что глубже просто не бывает. Я точно знаю одну вещь: где свободнее, там сытнее. В США сытнее, чем где-либо. Значит, и свободнее. Среди слушателей Свободы много спорщиков, любителей вносить всевозможные уточнения, напоминать об исключениях. Скажу специально для них. Я знаю, что кое-где сытнее, чем в Америке, что есть несколько стран, где очень сытно, а свободы почти никакой. Но общую закономерность это не отменяет. Если мне не хочется судить об уровне свободы по уровню жизни, могу выбрать другую мерку, другой показатель. Мне нравится, например, такой: количество лауреатов Нобелевской премии в расчёте, скажем, на сто тысяч населения. В Штатах их больше всего. Забавные возражения приходится слышать в России: мол, науку в Америке двигают не американцы, а приезжие: индийцы, китайцы, русские. Да, их там много. Почему-то двигать науку и технику все расы и нации сбегаются не к батьке Лукашенко, а сами знаете куда – туда, где, по вашим подсчётам, свободы в сто раз меньше, чем в России. Отличаются они друг от друга только подсчётами. Авторы одних пишут, что свободы в Америке в сто раз меньше, чем в России, других – что в десять раз, третьих – что вдвое меньше. Я вас понимаю, друзья. Очень тяжело, должно быть, жить в стране, где свободы даже вдвое меньше, чем в России. Что уж говорить о десятикратном разрыве, о стократном? У меня была бы там только одна цель в жизни: заработать на обратную дорогу.

Следующее письмо на Свободу: «Здравствуйте, Анатолий Иванович! Пишет вам Иванов Иван Иванович. Вот такое у меня имя. Каждый норовит спросить, какой я национальности. Чтоб не спрашивали, я сразу говорю: зовите меня Мойша. В жизни не стал бы писать, да жизнь-то и заставила - тоска. А тоска откуда взялась? Долго понять не мог - тревожило что-то и тревожило. В обычной жизни я собак развожу - с того и кормлюсь. Лет 40 уже. До того доразводился, что знаю, от кого какое потомство будет, как «работать» будет, какой характер у щенков – кому в процессе воспитания ласковости добавить, а кому смелости чуток не помешает. И щенков у меня разбирают, и довольны все. Но дело не в этом, конечно. Вы знаете - об этом много сейчас говорят - у многих очень породистых представителей собачьего народца не все в порядке со здоровьем или с психикой. Или с тем и другим. Причина этого - целенаправленный отбор по нескольким признакам, сулящим максимальный финансовый результат. В итоге целая линия собак становится нежизнеспособной и вымирает. Я, - продолжает этот слушатель, - понял, что меня беспокоит. То, каким будет народ России, зависит от того, кого в ней выращивают. Единственное, чем отличаются люди - они гораздо быстрее изменяются. Несколько десятилетий, 25 процентов в отбраковку - готова порода «хомо советикус». Я не беспокоился о том, кого выращивали при Ельцине: рос кто попало, что попало - и сорняк, и гении. У каждого была свобода выбиться в люди, или сгинуть без следа. Был естественный отбор, и хомо советикус, заметьте, постепенно сходил на нет. Сейчас же в России выращивают... я даже боюсь себе представить что. Путинский телевизор растит страшный народ. Он растит стаю злых голодных собак. И стадо рабов. А знаете, что будет дальше? Бабы станут рожать все реже и реже. А дети будут получаться все хуже и хуже. Народу будет все меньше и меньше. Так и закончится великая Россия. Я думаю, что смысл демократии не просто в свободе выбора, а и в свободе естественного отбора в народе - без участия всемогущего и вездесущего указующего перста».

Спасибо за письмо, Мойша-Иван Иванович Иванов. Вы же сами написали, что люди быстро изменяются, а паникуете.

Автор следующего письма на Свободу живет на Уральском севере: «Доброго вам здравия, Анатолий Иванович! Пишу вам об окружающей нас действительности. У нас пьянство, особенно в деревнях: там буквально поголовное, убийства, воровство и грабежи, усиливается наркомания. В экономике – застой, ничего нового не развивается. Спасаются (то есть, изживают в себе злобу, зависть, страсть к деньгам, грубость) единицы. Одним словом, окружающая действительность погружается в пучину. В десять раз хуже, чем 2 тысячи лет назад. Этот мир мы, естественно, не можем любить. Этот мир - мир дьявола. Как сказано в Библии, кто хочет быть другом миру, тот становится врагом Богу. «Похоть плоти, похоть очей и гордость житейская не есть от Отца, но от мира сего. И мир проходит, и похоть его, а исполняющий волю Божию пребывает вовек». Мы живём (с супругой) больше в другом - духовном миру. Зарабатывание денег идёт очень просто, потому что это не главное. Начали мы (лет пять назад) исследовать Писание и вычитали, кажется, у Соломона: «Предай все дела свои Богу и будь спокоен». Передали мы это «зарабатывание денег» нашему Творцу. Тогда и наш бизнес перешёл на третью ступень, - пишет этот слушатель. - То есть, мы назначили управляющего, стали только к вечеру приходить в контору, а иногда и не приходили, по месяцам бывали то в Египте, то в Индии, то в Марокко, обычно - в марте-апреле, когда там лето. Это и есть третья ступень бизнеса, когда мы сами непосредственно в нём не участвуем. Велика помощь Бога! Мы бизнесмены, но мы небогаты, да. Зато мы счастливы: говоря языком Библии - блаженны. Потому что нам ничего мирского больше не нужно. Я вот только не пойму, для чего нужны эти деньги, для чего эта беготня, суета? Ты же ничего туда (в жизнь другого измерения) не возьмёшь. О, люди! Узколобые!»

Это письмо показывает, как может действовать на некоторых людей православие, когда они начинают всерьёз им «заниматься», как выразился уральский бизнесмен. Не христианство вообще, а именно православие. Умом, как известно, Россию не понять, но попытки делаются. Одна из теорий объясняет её судьбу православием. С ним связывают, в частности, хозяйственное отставание России от Запада. Дело, мол, в том, что православие более настойчиво, чем католицизм и протестантизм, учит человека пренебрегать «земным преуспеянием», смело уподобляться птицам небесным, которые не сеют, не пашут, а получают-таки пропитание от Господа. Кто-то из тех, кто невнимательно слушал письмо, которое я читал, скажет, что я ни разу не был в современном православном храме, отчего и думаю, что там чему-либо учат, особенно – батюшки из бывших комсомольских секретарей и армейских политработников. Но автор этого письма и его супруга ни слова не говорят о каком-либо храме или знакомстве со священниками. Они постигали православие сами, по книгам и по вдохновению. Поэтому результат для меня и представляет просто огромный интерес. Жизнь поставила эксперимент. Прямо хоть пиши статью в научный журнал об экспериментальном методе при постижении истории. Я вот думаю: что было бы, если бы эта супружеская пара пять лет назад увлеклась у себя на Урале не православием, а, например, протестантизмом, особенно – кальвинизмом (что вполне возможно, ведь протестантизм в России распространяется с такой скоростью, которую люди, недовольные этим, называют скоростью пожара)?

Чему учит кальвинизм, и очень-очень настойчиво? Он учит, что в рай попадёт только тот, кто очень много трудится, кто создаёт богатство, но не расточает его, не проедает и не проигрывает, кто проводит свои земные дни в трудах торговых, промышленных, банковых. И главное – выложиться до конца. На это Господь обращает особое внимание. Не каждый может стать Рокфеллером или Фордом-Морганом, но выложиться может и должен каждый, кто хочет спастись. Не исключаю, что если бы Господь сподобил эту пару открыть для себя эту разновидность христианства, мы получили бы совсем другое письмо. Мы бы узнали, что они усилили своё предпринимательское рвение, обрели второе дыхание, стали тратить свои капиталы не на развлекательные поездки по Африкам да Индиям, а на устройство ещё одного заводика, мастерской, на создание ещё одного десятка рабочих мест. Боже вас упаси, дорогие слушатели, понять меня так, будто я хочу сказать, что они избрали ошибочный путь к спасению, Боже упаси! Это их дело, это их деньги. Я уже очень давно не коммунист, чтобы, пусть и мысленно, распоряжаться чужим добром и чужими судьбами. Я просто испытываю большое удовольствие от косвенного подтверждения почтенной теории, объясняющей хозяйственные успехи Западной Европы влиянием протестантизма, пусть за время её существования она и подверглась многим критическим уточнениям.

Читаю следующее письмо. «Уважаемый Владимир Владимирович! Уважаемые россияне! Поступите с телом вождя революции правильно, с Владимиром Ильичом Лениным. Мировой революционер должен лежать у стены в Кремле, где лежат его соратники, хранители Советской власти. Как бы они ни руководили, советская власть была власть рабочих и крестьян. Ленин должен лежать рядом с ними. Человеческое тело из земли вышло, в землю и превратится, время делает своё дело, разрушает тело. А вместо натурального тела положите искусственное, в точности натуральное. Мы, россияне, привыкли чувствовать, что Ленин с нами там, в Кремле. И не только мы. Даже иностранцы идут смотреть на мирового вождя революции. Ведь только Ленин сумел сплотить рабочих и крестьян и даже некоторую интеллигенцию в одну Коммунистическую партию и победить. Что бы ни говорили в наше смутное время, но это было так. Уважаемые работники Радио Свобода, доведите до сведенья наши предложения. Зачитайте в эфир наше письмо. Убедительно вас просим. Россияне. Город Кохтла Ярве».

В письме же этого старика я перечитал два предложения. Во-первых, про тело. Оно хоть и тело вождя, а «из земли вышло, в землю и превратится». Как ни старался вождь сделать нас безбожниками, а когда доходит до тела – до мёртвого тела, язык сбивается на Писание. Да и само предложение выставить на поклонение поддельные мощи – оно тоже идёт из церковной древности. Старик считает, что для пользы дела можно и куклу использовать, ничего страшного. Я бы с удовольствием поговорил с ним на эту тему. Все ли должны знать, что мумия заменена куклой, или только избранные, такие, как он? Ну, и об иностранцах интересно было прочитать – о том, что они тоже «идут смотреть на мирового вождя революции». Заграница нам не указ, и вообще, с нею надо бы раз и навсегда разобраться, чтобы ей больше неповадно было существовать, но всё-таки хочется, чтобы и она почитала нашего вождя - тогда нам как-то увереннее.

«Поверите ли вы мне, что без моего вмешательства в дела мира он погибнет, этот ложный, безбожный, развратный мир?» - спрашивает автор следующего письма.

Верю, дорогой! Многие жили и живут с этой мыслью. Некоторым это помогало создавать великие творения, совершать славные поступки, на худой конец – просто достигать заметных успехов. Есть, правда, мнение, что мир погибнет, кто бы ни вмешивался в его дела. Одни говорят – через миллионы лет, другие – что в любое мгновение.

Письмецо из Восточной Сибири: «Я расчищал тропу в весёлой, ярко освещённой тайге. Нужно было срубить толстый сук, преграждавший тропу. И вижу на кедре двух спокойно сидящих крупных красивых белок. Затем вижу целый выводок молодых красивых белок. И дальше вижу, что красивыми белками и бельчатами заполнены кедры, как новогодние ёлки – игрушками. И белки спокойны, не боятся».

Знаете, что описывает сей человек? Это его сон. Да, нам рассказывают даже сны. Хорошо ещё, что не просят их толковать – сами толкуют. Как истолковал свой сон этот слушатель? Так, как только и можно было: неизбежность «эры христианства» на планете.

«Уважаемые друзья! Очень вас прошу озвучить по радио, что Сталин был рыжий, - следующее письмо. - В прошлом году я был в Ялте, выступал в Ливадийском музее и сказал, что он был рыжий. Музейные работники были в шоке, так как у них имеется восковая фигура Сталина, и волосы у неё чёрные».

Охотно выполняю вашу просьбу, дорогой, и сожалею, что не могу назвать ни вашего имени, ни фамилии – под письмом стоит одна закорючка. По всем неоспоримым данным, Сталин-Джугашвили действительно был рыжий. Не думаю, что это самое большое из его преступлений (или заслуг).

Письмо из Кливленда, штат Огайо, США. Озаглавлено так – «Умные иди дурак?» Читаю: «Уважаемый журналист Стреляный. Хотелось бы услышать ваш ответ на вопрос, который обсуждался на одной из последних эмигрантских вечеринок. Зашел спор о Ходорковском. Большинство высказавшихся посчитали, что бывший олигарх сглупил и потому попал в колонию. Если бы поделился с кремлевскими чиновниками, договорился с ними – мог бы, как Абрамович, жить припеваючи, приобретать яхты, дворцы, футбольные клубы. Но были и такие, кто одобрил поведение Михаила Борисовича. Он, мол, человек идейный, борец за справедливость. Остался в России, чтобы послужить народу. В этом споре речь идет не только о судьбе отдельного человека, но и о цели жизни и ее принципах, стоит ли жертвовать ими ради личного благополучия. Те, которые осудили Ходорковского, естественно, себя, своих детей и внуков учат быть беспринципными, если это выгодно, приносит барыши. Те же, кто поддержал его решение вступить в борьбу, будут убеждать себя, своих наследников в том, что человек должен придерживаться идеалов даже и тогда, когда за них приходится пострадать. А вы, господин Стреляный, на чьей стороне в этом споре? Яков Стуль».

Не думаю, что автор этого письма ожидал услышать одобрение шкурничества на волнах Свободы. Не хотел бы я быть на вечеринке, где взрослые люди затеяли такой спор. Убежал бы под благовидным предлогом. А вот в седьмом классе общеобразовательной школы, где возник бы такой разговор, остался бы, не убежал бы, сидел бы в уголке и ловил бы каждое слово. Но вечеринка была тоже интересная. Большинство из участников уверенно назвали достойное поведение глупостью. Они, стало быть, считают, что так высказываться не стыдно. Чаще люди скрывают такие мысли или лицемерят, восхваляя героев, упрямцев и честолюбцев, то есть всех, кто, каждый по своим резонам, предпочитает умереть стоя, но не жить на коленях. И лицемерие, как сказано, - дань, которую порок платит добродетели. Лицемерие может стать второй натурой. И блажен тот, чьей второй натурой стало именно такое лицемерие.

«Господину Стреляному на пяти листах, - так начинается следующее письмо. – Пишу вам, так как нашим чиновникам мои соображения не нужны. а) Дети и рождаемость. Чтобы алкоголички и наркоманки не рождали детей, их надо собрать и поселить в северных деревнях, почти безлюдных. Пусть они сами себя кормят, для чего они будут возделывать огороды. На первое время им надо дать орудия труда и брошюры о том, как сажать и ухаживать. Через несколько лет природа их вылечит, но они не захотят вернуться обратно, так как они стали хозяевами и всем себя обеспечивают. (Точно знает этот добрый человек, не захотят вернуться. Точно знает!) б) Бездомных детей надо на лето (сверху вписано – «и осень») отправлять в деревни к старым бабушкам на подмогу и радость общения. Многие дети, заработав себе питание, захотят остаться на зиму и, возможно, навсегда. Только деревня может быть инкубатором для детей: есть работа посильная, почти нет машин, свежие продукты, раздолье, воздух. в) Для увеличения рождаемость надо рекламировать жизнь в деревне со своим участком земли по количеству детей. А с их увеличением увеличивать и размер земли, так что бы хватило и на питание, и на продажу государству продуктов. Всем таким семьям (вписано – «на всех») выделять участки для выпаса скота и заготовки сена и дров. Обязательно – электричество. В рассрочку выделять живность, лошадей. Школу и врачей надо держать только в центре этих многочисленных деревень: народные средства лучше всяких таблеток, а школу заменит кто-то из родителей, они все грамотные, и книги, учебники. Знания получает тот, кто хочет их иметь. Мужчины работают на полях, в лесу, а жены – на огороде с детьми, которым ничто не угрожает, и мать рядом…»

Из пяти тетрадных листов, исписанных с обеих сторон, я прочитал, перескакивая через абзацы, два. Там есть все, в том числе самый верный способ лечения вредных привычек: курения, употребления спиртного и наркотиков. Все приятные ощущения от них, говорится в пункте д), «легко заменить без затрат денег за счет бега трусцой, который внедрять в обязательном порядке, как служба в армии». Кажется, что такие письма в России уже не должны писаться. Те, кто могли их писать, кажется, давно ушли – доморощенные социалисты-утописты из медвежьих углов. Но нет, жив курилка-грамотей! И живет он, между прочим, в Москве, на 16-ой Парковой. Есть удивительное соответствие, он и должен жить на 16-ой Парковой. Если бы я его выдумал, то поселил бы только на ней. Ну, может быть, на 7-ой. На 16-ой посчитал бы перебором, звучало бы чересчур сатирически. Хотя в Москве есть и Красноказарменная, если не пяток таких улиц – 1-ая Красноказарменная, 2-ая… Значит, он воспроизводится российской действительностью, этот утопист. Его проекты рассказывают о России не меньше, чем самые тщательные научные исследования. Люди не привыкли к существующему порядку, они не признают его за данность. В их глазах он еще не устоялся и не узакончился, как для американца – его демократический капитализм. Им хочется все менять, переделывать, улучшать, каждому на своей манер, но непременно силой, употреблением власти. Обратите внимание, для нашего автора само собою разумеется, что исполнять его предначертания должен чиновник. Излишки со своих огородов бедные алкоголички тоже должны продавать через него, через чиновника, государству, как говорится в письме. Кому же еще? Всюду государство, все для государства. Обычно эти проекты бесчеловечны, от них несет свирепостью старины. Но составляются они из лучших побуждений. Как ни верти, а разрыв между миром этих людей и миром современного француза или немца никак не меньше 200 лет. «На первое время, - пишет, - им надо дать орудия труда и брошюры». Что-то в этом роде можно прочитать в каждой утопии, взошедшей на почве Англии, Франции, Германии столетие назад. В каждой. Ничего с таким смаком не изобретали те сочинители, как способы переделки людей, особенно антиобщественных элементов. Самое это выражение выдумано ими – «антиобщественные элементы». И воспитание детей очень занимало эти беспокойные умы. Читать их педагогические умы нельзя без слез. Плачешь – и сам не знаешь отчего, то ли от умиления, то ли от злобы.

Письмо без фамилии автора, без адреса: «Нужно покрасить оградку у мамы. Фотографию надо бы заменить. У бабушки крест подгнил, обломался, стоит с кривизной у оградки. Дверь калитки поправить. Работы не много, как же мне время и деньги найти. Сделать-то нужно, это же память. Мама подарила нам жизнь».

Здесь в письме точка и неразборчивая подпись. Другой бы проклял за такую жизнь не только маму, а самого Господа Бога. А уж Кремлю-то наверняка досталось бы. А этот человек не позволяет себе такой суетности. Писал наверняка сразу после того, как побывал на кладбище. Оно его и настроило на правильный тон.

Из Эстонии пишет Александр Дядин: «Уважаемые журналисты Радио Свобода! Доведите до сведения наше письмо. Мы просим президента России Владимира Владимировича: заберите памятники русских доблестных солдат в Россию. Пусть они покоятся у себя на родине. Неважно, где они воевали. Они защищали свободу народа. Они делали хорошее дело. Они омыли своей кровью землю, где воевали за правое дело. Пусть их прах покоится на родине. Памятники ставила Россия. Россия вложила средства. И Россия вправе взять памятники домой, коли они в Эстонии мешают, и в Латвии тоже. Особенно в Таллине мешают. Бронзовый солдат и другие. Хватит им бродить по свету. Заберите, пока их не переделали на деньги. Наши доблестные солдаты такого позора не заслужили. Так что подумайте об этом. Заберите из Таллина памятник бронзового солдата и Алёшу. Поставьте в России в первом попавшемся селе. На них молиться будут. Это святые люди. Они боролись с врагами народа, с дьяволом. Пусть они покоятся у себя на родине. Подумайте об этом. Пока всё. До свидания. Александр Дядин».

Самое горькое, господин Дядин, - что и в России не будут на них молиться. А если памятник бронзовый, то в первом попавшемся селе его могут отправить на металлолом быстрее, чем в Таллине. Таких случаев сколько угодно. Судя по почерку, вы - старый человек, видимо, ветеран войны. Мой отец с той войны не вернулся. Воевал где-то в тех краях, на Ленинградском фронте. Так что и он без вины виноват перед эстонцами, перед латышами – виноват в том, что из-под немецкого фашизма их загнали в советский коммунизм. Правда ещё более сурова. Многие из Алёш считали и до сих пор считают, что так и надо было сделать, что это было справедливо. По их понятиям, они Прибалтику взяли, а не освободили, - взяли себе, своему государству, родному товарищу Сталину. Это, по их понятиям, была добыча. Слово «освободили» употребляется в газетах, на собраниях да в таких письмах, как ваше, а в обычных разговорах я, сколько себя помню, слышал другое слово, то самое: «взяли». Взяли Прибалтику, взяли Польшу, взяли Венгрию… Оттого-то так жалко было лишаться взятого, когда пришло время. До сих пор жалко, и ещё долго будет жалко. Народы, бывшие добычей, это про Алёш знают и всегда будут знать.

«Всё же хотелось бы узнать, – пишет господин Галко из Белоруссии, – почему вы, Анатолий Иванович, в дни оранжевой революции сочувствовали не прозападным украинским национал-демократам Виктору Ющенко и Юлии Тимошенко, а ставленнику миллиардера Рината Ахметова Виктору Януковичу, за которого агитировал выходец из КГБ Путин. Что вообще вы думаете о событиях в Украине почти через два года после оранжевой революции? На мой белорусский взгляд, Юлия и Виктор были полезны уже тем, что всколыхнули Украину и двинули политический процесс своеобразно, но всё же вперёд. Это полезно для страны и нации, для государства как такового, которое пребывает ещё в молочно-грудном возрасте (в отличие от более чем взрослой России как наследницы Российской и советской империй)».

Сочувствовал я не Ющенко с Тимошенко и не Януковичу с Ахметовым, а Майдану. Если Виктора Ющенко ещё можно с натяжкой отнести к прозападным национал-демократам, то Юлию Тимошенко – ни в малейшей степени. Это популистка чистой воды, хотя и Ющенко не очень далеко от неё обретался. За два года после революции Украина понесла серьёзные материальные потери, но жить в этой стране стало свободнее. Она стала ещё меньше похожа на Россию и чуть-чуть больше – на Запад. Хотя как сказать. Беззакония стало больше, взяточничество выросло. Вы обратили внимание на то, что Россию господин Галко называет страной «более чем взрослой»? А почему он её так называет, обратили внимание? Потому что она, по его словам, «наследница» двух империй. Это сейчас довольно распространённое объяснение того, почему в России не получилась демократия, почему там очередной застой и почему он устраивает большинство населения. Сказывается, мол, многовековая привычка к несвободной жизни, к тому, что всё решает и за всё отвечает власть, бюрократия, а люди к ней приспосабливаются, насколько возможно. У них нет вкуса к законности, честности в делах, к любому свободному почину, кроме воровского, жульнического, разбойного. Трудно возражать против этой теории, очень трудно. Я и не возражаю. Но не могу забыть, что к началу путинского правления ровно половина российского населения была настроена вполне по-западному, вполне демократически, вполне человечно, здраво – не искала врага ни внутри страны, ни на стороне. Причём, эту половину составляли наиболее дееспособные люди. Многие из них теперь тоже ударились в такой патриотизм, что хоть святых выноси. Когда-нибудь будут краснеть, вспоминая это наваждение.

Письмо из США, штат Нью-Джерси, пришло по электронной почте: «Папа называет меня авантюристкой. Это он имеет в виду мою склонность ко всяким приключениям, в том числе и судьбоносный «бросок через океан». Осенью 1995 года я приехала из Харькова в Штаты в качестве няньки в американской семье по приглашению совсем незнакомых мне людей. Ни денег, ни загранпаспорта у меня не было, зато было двое детей в «трудном возрасте» и бывший муж в состоянии «холодной войны» как со мной, так и с детьми. Но, как я и надеялась, все обернулось довольно удачно. Дочка долго училась (и настолько хорошо, что американцы платили за удовольствие ее учить), а с этой осени пошла работать программистом в маленькой компании в Манхэттене. Сын (25 лет) тоже немножко поучился (на компьютерщика), но как-то во время летних каникул попал в строительную бригаду и научился монтировать системы отопления и кондиционирования в домах. Это занятие пришлось ему по душе (особенно возможность зарабатывать «настоящие деньги»), и с тех пор он продолжает свою рабоче-капиталистическую карьеру. Уже второй год у него собственная компания, собственный грузовичок, инструмент и даже работники, которых он нещадно эксплуатирует, как и положено буржую. С моим нынешним мужем мы «расписались» уже в Америке, хотя знакомы более 30 лет. По образованию он тоже инженер, в последнее время работает «программистом широкого профиля» в собственной консалтинговой компании. Светлана, штат Нью-Джерси».

Я бы не сказал, что эта женщина авантюристка. По-моему, она – настоящая американка по своей природе. Не боится жизни, рассчитывает только на себя, готова двигаться не только вверх, но и вниз по лестнице, чтобы карабкаться опять вверх. Начинала в Америке нянькой, сейчас делает исследования для крупных компаний, преуспевающая надомница (благодаря компьютеру). И дети у неё такие. Парню двадцать пять лет, а он уже второй год как предприниматель и рабочий в одном лице. Большая жизненная сила! Я написал об этом его матери, вспомнив одну свою старую «теорию». Эта «теория» гласит, что судьба каждого народа, при прочих равных условиях, определяется природным удельным весом именно таких особей в популяции (простите мне научный язык, но здесь он просится). Они образуют собою встроенный в тело народа двигатель, который и толкает всю массу. Горючим служит трудолюбие, предприимчивость и чистоплотность. Много этой горючки – одна судьба народа и страны, завидная, мало – другая, такая, что завидовать нечему. Принято думать, что «ленивые» сами виноваты в своей «лености». Но на самом деле «леность» - просто неудачный синоним природной вялости. На первое место по жизненной силе ставлю, кстати, шваба. А если он ещё и американский шваб, то чёрта сделает.

«Вашу теорию, – пишет мне в ответ Светлана, – об активных и сознательных людях, которых должно быть достаточное количество в обществе, чтобы оно могло нормально развиваться, я помню. Она на меня в свое время произвела большое впечатление. В смысле констатации факта я и сейчас с нею согласна. Так оно и есть. Но вот по поводу причины – уже нет. Мне сейчас ближе социокультурный подход. Основным двигателем я считаю не природные свойства населения, а общественную среду. Но поскольку спор между двумя ветвями современной социальной психологии, одну из которых представляете вы, а другую – я, не закончен, то ваша теория имеет полное право на существование…»

Спасибо, Светлана, я на ней не настаиваю.

«Моя основная мысль, – заканчивает она своё письмо, – такая. Нужные для прогресса люди рождаются в любом обществе и в нужном количестве, но не везде и не всегда у них есть возможность развернуться. В конце концов, тот же мой младший, останься он в Харькове... Ох, мне страшно и подумать, что было бы с ним в Харькове, особенно – зная его характер и судьбу кое-кого из его друзей-товарищей. В Америке люди в целом «взрослее», чем мы, и наши эмигранты - и дети, и взрослые - здесь тоже взрослеют быстро».

Светлана не обратила внимания на мои слова: «при прочих равных условиях». Я сказал, что заряд природной жизненной силы в любом народе определяет его судьбу при прочих равных условиях. То есть, не вообще, не всегда. В числе прочих равных условий, понятно, и общественная среда. Это можно видеть на примере даже двух соседних сёл. Мою Старую Рябину от Новой отделяет ручеёк. Но Старая – более «кулацкая», а Новая – более «пролетарская». В Старой жить сытнее, в Новой – веселее. Надо ли говорить, в какой из них я поставил свой дом?

«Здравствуйте, Анатолий Иванович! – следующее письмо. – Два года не слышал вас (был испорчен приёмник) и как-то начал забывать. А тут услышал вас, и обрадовался. Напишу много и кратко.

1. В России, Украине, Белоруссии, Молдавии жить интересно, и всего достаточно. Скулёж без оснований.

2. Средства массовой информации этих стран хвалят собак и собаковладельцев. А я их ненавижу. Загажен весь огромный двор огромного дома, где живу. И ничего не говорят о буренках, овечках, свинках, пожиранием которых живём.

3. Ныть об участи заключённых не надо. Там у них есть еда, постель, работа, красный уголок. А на воле где это взять? Надо совершить преступление, чтобы снова дали где жрать и спать.

4. Все русские хотят, чтобы президентом скоро стал Лукашенко А.Г. Этого вам никто не напишет.

5. Все заискивают перед Путиным В.В., жалеют его, что ему все мешают. Что это за президент, если ему мешает всякая козявка? Удивляюсь, да и только.

6. Вино из Молдавии и Грузии очень хорошее. А политика к ним – противочеловеческая.

7. Губернатор наш пензенский очень хороший, всегда говорит правильное о местных начальниках и вообще.

8. Устал я от божественных передач на всех волнах. Попы не в состоянии отвечать на вопросы слушателей и мелют запутанно и невпопад.

9. Наше правительство покупает и покупает американские доллары, а зачем они нужны? Чтобы Березовский и Абрамович снова вывезли их вагонами за границу?

Виктор Даниилович Инсаров. Пенза».

В этом письме мне очень понравились начальные слова: «Напишу много и кратко». Так и надо писать, да не у всех получается. Много, но кратко. Это первое письмо за все мои годы на Свободе, в котором встречается добрый отзыв о губернаторе.

«Ньюйоркцы, здравствуйте» - так начинается следующее письмо, адресованное мне на Радио Свобода. Автор, судя по дальнейшему, не сомневается, что я «соображу передать его письмо упомянутым». Речь ведь идет о том, какой памятник соорудить на месте разрушенных террористами башен-близнецов в Нью-Йорке. «Я предлагаю, - пишет автор, подписавшийся так, что нет никакой возможности разобрать, - поставить два католических креста высотой с 11-этажный дом (это около 45 метров). Как выглядит крест? Ширина – 3 метра, толщина – 2 метра. Листовая нержавеющая сталь, пронизанная отверстиями. В каждом отверстии устанавливаются красные лампы. Ночью весь крест будет гореть красным огнем, и красный огонь спускается сверху вниз. Это – кровь, которая испарилась во время трагедии. Около этого мемориала будет собираться вся Америка. Люди будут ждать какого-то чуда. Год назад я направил об этом письмо на «Немецкую волну», чтобы они переправили вам, ньюйоркцы. Но, видимо, не переправили».

По штемпелям на конверте видно, что письмо отправлено из Ярославской области. Вижу эту лесную деревушку, покосившийся бревенчатый дом, старика за столом. Пишет ньюйоркцам. Я просил его написать что-нибудь и об окружающей его действительности: много ли нынче грибов, есть ли кому их продавать, почем белые, почем боровики, кто теперь командует в деревне, сколько в ней семей, сколько коров и все такое. Ответа я не получил. Наверное, старик не слышал той передачи. Может быть, эту услышит…

Закончился выпуск передачи «Ваши письма». Я читал выдержки из передач, звучавших в течение года.

Поздравляю слушателей Свободы! Как всегда, желаю всем хорошей слышимости.

Запишите адреса для ваших писем. Московский адрес: 127006, Старопименовский переулок, 18, Радио Свобода. Пражский адрес : RFE/RL, Russian Service, Vinohradska 1, 11000 Prague , Czech Republic . Мой электронный адрес: v@nbi.com.ua .