Парламентская Ассамблея Совета Европы заслушала доклад «О справедливом правосудии дел по государственным секретам и шпионажу», касающийся стран, входящих в Совет Европы и прежде всего России. В случае России речь идет о процессах над так называемыми учеными-шпионами. Автор доклада - кипрский депутат Кристас Пургуридис детально прорабатывал многие документы, касающиеся этих вопросов:

«Мы обязаны послать миру сигнал, говорящий о поддержке тех, кто стал жертвой применяемой ФСБ тактики устрашения, заставляющей замолчать известных ученых, журналистов и адвокатов, - объяснил он цель своего доклада. - Эти ученые должны быть освобождены.
Как вы видите из названия доклада, он отнюдь не направлен на то, чтобы испытывать терпение России. Я связывался со многими правозащитными и юридическими организациями в Европе, запрашивая их оценку по делам о шпионаже и раскрытии государственной тайны, и всюду я получал одинаковые ответы. На самом деле, если где-то и возникали попытки таких преследований, то они пресекались именно судом. Случаи Данилова, Сутягина, Трепашкина, Пасько и Моисеева обеспокоили правозащитников не только в России, но и во всем мире».

Руководитель российской делегации Константин Косачев еще до начала сессии ПАСЕ выражал негативную реакцию на этот документ. Уже в ходе обсуждения доклада депутат российской Государственной Думы и член ПАСЕ Леонид Слуцкий сказал, что, по его мнению, преступления, о которых шла речь в докладе, подтверждаются наличием их оплаты:

«В каждом из указанных в докладе случаев обязательно фигурировали солидные денежные суммы, которые, как было доказано, получены обвиняемыми из другой страны. А ведь хорошо известно: просто так, задаром никто денег не платит.
И эти денежные средства в одних случаях камуфлировались под различного рода договоры между научными учреждениями, истинный объем которых мог и не совпадать с формально реализуемым проектом. В других случаях оплата шла за консультативные услуги или за обобщение данных по какой-то сложной, не полностью открытой теме научных исследований.
Факт остается фактом, везде были деньги, и нигде не было бескорыстия. То, что автор доклада полностью устранился от этого обстоятельства, чрезвычайно важного для понимания сути вопроса, от оплаты так называемых научных услуг, - это настораживает. На мой взгляд, это свидетельствует о том, что в очередной раз здесь, на Ассамблее, автор антироссийской резолюции не поиском истины озабочен, а скорее ее политическими аспектами».

На эту реплику депутаты ПАСЕ отреагировали обсуждением того, что большие вопросы вызывает тесная связь Генеральной прокуратуры России и суда. По этому вопросу высказался другой член российской делегации - Валерий Гребенников. Он говорил, что, по его мнению, решения суда обсуждению не подлежат:

«Неоднократно различные государственные органы сообщали господину докладчику, а также и в Парламентскую Ассамблею о фактах, установленных в ходе следствия, доказанных в ходе судебных разбирательств. Тем не менее, не один из этих аргументов не использован в докладе. Зато в докладе широко используется мнение защиты. Мы считаем, что суд является единственным органом, который применяется закон, или не считаем? Если считаем, то должны говорить о том, что суд обязан применять закон буквально. Он его применяет. И нельзя говорить о том, что суд действует незаконно, потому что он принимает решение, кому-то не понравившееся».

Однако депутаты ПАСЕ, за исключением российской делегации, проголосовали за резолюцию, самым сильным пунктом которой можно назвать обращение к российским властям: «Принять меры к незамедлительному освобождению Виктора Сутягина, Валентина Данилова, Валентина Трепашкина и оказать им медицинскую помощь». Эту резолюцию ПАСЕ в интервью РС прокомментировал один из лидеров Российского общественного комитета защиты ученых, академик Юрий Рыжов.

- Сколь убедительными вам представляются контраргументы членов российской делегации?
- Аргументы, которые привели Косачев и его коллеги не выдерживают никакой критики, потому что всякая научная работа по контракту, заключенному официально между научным и учебным заведением страны, официально одобренному, прошедшему контроль, в том числе, спецслужб, для выполнения работ по заказу какой-то страны, организации, - она должна быть оплачена. Бесплатно никто никогда никаких работ не делает. Поэтому возводить во главу угла какие-то «черные деньги», которыми оплачено предательство, это просто дикая, подлая клевета на этих людей. Это не подлежит обсуждению, потому что я знаю глубоко проблему, гораздо лучше, чем три человека, которых вы сейчас процитировали из Страсбурга.

- Есть ли основания полагать, что российские власти каким-то образом обратят внимание на эту резолюцию сессии ПАСЕ?
- Тут по «Эху» прозвучали комментарии Николая Карловича Сванидзе к обращению российских правозащитников к Западу не принимать высоких российских функционеров, ответственных за разгоны мирных манифестаций в Нижнем Новгороде и обеих столицах. Я неслучайно затронул этот вопрос, он прямо относится к тому, что мы сегодня обсуждаем. Николай Карлович удивился, почему правозащитники обратились сразу на Запад, а не в Общественную палату, к Владимиру Петровичу Лукину, Элле Александровне Панфиловой и так далее. Меня поражает короткая память Николая Карловича. Ведь это он и его коллеги по Общественной палате слушали наши обращения по делам ученых – так называемых «шпионов» летом 2006 года неоднократно. Мы встречались с соответствующей комиссией Общественной палаты, возглавляемой Анатолием Кучереной.
Ознакомившись с обширными материалами и отзывами крупнейших специалистов на предмет того, шпионаж это и предательство или ничего здесь нет, члены Общественной палаты выразили нам сочувствие. Комиссия, правда, быстро остыла к этой проблеме. То же самое произошло в результате наших неоднократных встреч с Памфиловой и Лукиным, которые тоже быстро уперлись во всевластие спецслужб в стране.

- В последние месяцы, по крайней мере, общественный интерес к этой проблеме, как кажется, спадает. Уже осудила ФСБ всех, кого могла, и теперь ученые работают просто под этим давлением. Или такого рода процессы продолжаются?
- Общественный интерес угасает, потому что информация не уходит далеко, раз. Во-вторых, продолжают наматываться другие дела, я не буду их сейчас перечислять, они все есть в нашей комиссии и в других органах. И конечно, мы обращались не только в Общественную палату, мы прошли все инстанции за эти годы. Мы обращались к сменявшимся генеральным прокурорам и министрам юстиции, к начальнику ФСБ, в Думу и, наконец, к самому гаранту. После 2003 года нам не удалось отстоять ни одного ученого в этой ситуации – вот что я должен зафиксировать. До этого как-то удавалось, оправдывали суды присяжных. Правда, потом их заменяли, и новые суды присяжных принимали то решение, которое им было продиктовано.
События 14-15 апреля вывели ситуацию на упор, на упор вывели цепочку спецмероприятий в стране, начавшуюся, как вы знаете, в XXI веке с главного и первого – подавления СМИ, в первую очередь телевидения.