Эта весна оказалась в Нью-Йорке очень русской. Но вовсе не потому, что снег шел и до Пасхи, и во время Пасхи, и после нее. Важнее, что культурная жизнь в городе сейчас просто изобилует событиями, связанными с Россией. Завершились триумфальные гастроли оркестра Спивакова — итоги турне мы подведем в «Музыкальном альманахе», завершающем этот «Американский час». В Публичной библиотеке Нью-Йорка проходит выставка экспонатов из русских императорских коллекций — о ней мы скоро расскажем. Нью-йоркские аукционы готовятся к торгам, где главным магнитом для коллекционеров послужат полотна Нестерова и Верещагина. Об этом мы тоже еще расскажем. Даже тихий академический Принстон присоединился к бурной «русской» весне в Америке, устроив мировую премьеру «Бориса Годунова». Это — грандиозный спектакль-реконструкция в постановке Мейерхольда, для которой написал музыку Прокофьев. В нем заняты 15 актеров, играющие 70 ролей, 10 танцоров, хор в 24 человека и оркестр в 35 музыкантов. Хотя все участники — студенты университета, четыре представления обойдутся Принстону в 140 тысяч.
Но все же главным русским событием сезона, по-прежнему, остается эпическое театральное приключение — постановка в Линкольн-центр трилогии Стоппарда «Великая утопия», все три спектакля которой теперь можно посмотреть в один очень длинный день.
Недавно корреспондент Радио Свобода Виктория Купчинецкая не только совершила этот зрительский подвиг, но и принесла нам репортаж со сцены, включающий беседу с актерами, играющими в этом монументальном спектакле.
— На сцене в кресле сидит человек. Он глубоко задумался и не замечает, что кресло движется. Вокруг него бурлит морская стихия, будто бы несет его куда-то. С этого сценического образа начинается каждый из трех спектаклей постановки «Берег Утопии». Впереди у зрителей — десятки самых разнообразных сцен: уют подмосковного поместья, блеск столичного бала, душевные искания в бедной мансарде, семейная трагедия в маленьком городке у моря, политическая работа в просторной гостиной на чужбине. Во всех сценах и картинах будет одна постоянная — энергичный, неудержимый водоворот идей, который и является истинным героем трилогии. «Берег Утопии» в Линкольн Центре Нью-Йорка — это колоссальный проект. Три спектакля, связанные общей сюжетной линией. Каждый длиной более двух часов. 44 актера, 30 сценических картин, более 70-ти ролей. Место действия: Москва, Париж, Ницца, Лондон, поместье Премухино. 35 лет истории философской мысли России 19-го века. Бюджет в семь с половиной миллионов долларов. Несмотря на «морские» названия всех частей трилогии — «Путешествие», «Кораблекрушение», «Выброшенные на берег» — пьеса рассказывает не о путешествии, а о духовных странствиях героев по жизни и истории. Постановку населяют десятки персонажей. Анархист Михаил Бакунин, политический антрепренер, без устали агитирующий за свержение государственной власти в России, Польше, Германии, Франции, Венгрии. Виссарион Белинский — критик, беззаветно влюбленный в литературу. Обласканный славой писатель Тургенев, поэт Огарев, славянофил Аксаков. Их жены, дети, возлюбленные, экономки, друзья, крепостные, случайные попутчики. Их путешествия, изгнания, финансовые проблемы, сомнения, болезни, радости. Центральная фигура трилогии — Александр Герцен. Его роль исполняет ирландский актер Бриан О'Берн.
Бриан говорит, что последние шесть месяцев у него не было жизни вне этой пьесы — он полностью погрузился в материал: «Для меня эта пьеса о том, как умный человек взрослеет. В конце жизни Герцен понимает, что нужно найти смысл в настоящем моменте и существующем устройстве общества. То есть, он приходит к выводу: источник всего не мысль, а человек. Мне эта идея очень нравится. С другой стороны, в Герцене много противоречий. Он, например, ненавидел буржуазию, а сам был очень состоятельным человеком. Казалось бы, кому все эти искания могут быть интересны здесь, в Нью-Йорке? Ко мне однажды, после спектакля, подошла пожилая женщина и говорит: "Что же вы наделали? Ведь мне теперь придется так много книг прочитать!" Оказывается, после того, как в газете "Нью-Йорк Таймс" появилась рецензия на первую часть трилогии, читатели в магазинах расхватали книги о российских мыслителях XIX века. Так что этот спектакль здесь создает огромный резонанс».
Голливудские звезды играют Бакунина и Белинского
В постановке «Берег Утопии» заняты многие известные актеры, включая таких голливудских звезд, как Итан Хок и Билли Крудап — они играют Михаила Бакунина и Виссариона Белинского. Многие отказались от финансово выгодных предложений и проектов, чтобы посвятить более полугода своей творческой жизни сценическим поискам смысла российского бытия. Вопрос Бриану О'Берну.
— А почему вы согласились взяться за этот колоссальный сценический труд?
— Актеру не часто предоставляется возможность так многому научиться. Передо мной как будто кто-то распахнул закрытую дверь и сказал: иди, там новый мир. Перед началом репетиций мы ездили в Петербург и в Москву, были в Эрмитаже и в Русском Музее. Я изучал труды Герцена. Когда начались репетиции, Том Стоппард все время участвовал в них, вел нас, руководил, объяснял значение той или иной сцены. А режиссер Джэк О'Браен с большим доверием относился к актерам, приветствовал их творческую инициативу. В пьесе герои очень много говорят, что вообще свойственно героям Стоппарда, но все сцены написаны живо, реально. Герцен ведь — очень страстный человек. И его личная жизнь тоже полна страстей — как мыльная опера. Я не имею в виду ничего худого. Поэтому, когда на сцене идет философский диспут, между спорщиками как будто возникает химическая реакция, идеи оживают. К тому же, опытный Джек О'Браен на Бродвее поставил много мюзиклов. Он умеет создать настоящее шоу.
Герои ищут ответы на общефилософские и хрестоматийно-русские вопросы: существует ли объективная реальность, что такое свобода, каково место России в мировой истории? И, в то же время, на сцене течет реальная физическая жизнь. Вот Герцен сел за стол и ладонью погладил книгу в коричневом переплете. Зрителю тоже так хочется прикоснуться к мягкой коже переплета! А вот Наталья Герцена вышла встречать гостей в ярко красном платье. Оно ей так к лицу! А помните, как осенью было на даче? Прямо как там, на сцене, в подмосковном поместье Премухино. Музыка композитора Марка Беннета — необъятная, как и положено в бродвейском спектакле. И, вдруг, откуда-то из сложных симфонических недр возникает русская народная мелодия как естественное продолжение сценических реплик актеров. Мой русскоязычный театральный спутник наклоняется ко мне и шепчет: «А я и забыл, что они на сцене говорят по-английски».
Наталью Герцену во второй части трилогии играет актриса Дженнифер Еле. У нее в спектакле еще две роли — сестры Бакунина в первой части и воспитательницы детей Герцена — в третьей. «Мне очень нравится играть женские роли в пьесах Тома Стоппарда. Любовь Бакунина и Наталья Герцена — очень разные женщины, у них разные судьбы, в жизни они принимают разные решения. Но я чувствую, что они — героини, созданные именно Томом Стоппардом. И мне трудно сказать, какие черты в их характерах чисто русские, какие — от драматурга Стоппарда, а какие — от меня, как актрисы? Знаете, когда я была подростком, я бредила Россией. Я туда поехала в первый раз в 16 лет в 1986-м году. Потом еще раз, в возрасте 21-го года — и занималась сценическим мастерством во МХАТе. Это было необыкновенное время. Хочется надеяться, что в спектакле мне удалось передать что-то от "таинственной русской души"», — говорит Дженнифер Еле.
Кэт Питерс играет трех дочерей Герцена
На сцене только один человек владеет русским языком. 11-летняя Кэт Питерс родилась в США, ее родители из Санкт-Петербурга. В третьей части постановки, в разных картинах, она играет трех дочерей Александра Герцена: «Я играю трех дочерей Герцена — Тата Герцена, Ольга Герцена и Лиза Герцена. Тата — очень серьезная. Она не любит играть, она всегда делает свои уроки. Ольга — совсем наоборот. Не хочет уроки делать, очень любит смеяться, играть. А Лиза — где-то посередине. И у меня, конечно, разные костюмы, так что, может быть, зрители не понимают, что это та же самая девочка. Я ходила к Елене Разумовской, преподавателю по русскому языку, а пару лет назад я ходила к Елене Соловей, знаменитой русской актрисе, четыре года там провела. Я там уроки брала. Поэтому здесь я уже знала, о чем они говорят. Я знала, кто такой Тургенев, Герцен, Огарев. Но это раскрыло мои глаза. У меня обычно было так, что я очень боялась, потом выходила на сцену, видела, что все на меня смотрят, и мне сразу легче становилось. И когда надо уходить — уже слезы на глазах, не хочется», — говорит Кэт Питерс.
Для тех, кто родился в Советском Союзе, полезно разобраться в том, как жили и мыслили наши далекие «национальные» предки — Герцен, Бакунин, Огарев, Белинский. Когда идеи были зажигательными, когда слово писателя в обществе много значило. Интересно, что объяснить нам самих себя взялся «чужак» — английский драматург Том Стоппард. Он и другие создатели «Берега Утопии» в Нью-Йорке заслуживают аплодисментов. Со сцены театра Вивиян Бомонт в Линкольн-Центре не звучит ни одной фальшивой ноты. Нет клише и стереотипов, которыми часто так беспомощно оперируют иностранцы, когда пишут о России. Это можно назвать как угодно — исторический эпос, философская феерия, хороший театр… Когда выходишь из зала, спрашиваешь себя: неужели Тому Стоппарду и его творческим партнерам удалось то, что многие до них лишь пытались — разгадать загадочную русскую душу?
