Открытие экспозиции несколько раз откладывалось из-за споров о том, кому принадлежат ценные работы. Было решено исполнить волю художника, который подарил полотна Праге и где в последний раз они были представлены публике много десятилетий назад.
Муха закончил цикл "Славянская эпопея" в 1928 году, когда идеи единения славянских народов были уже не так популярны, как в начале XX века. Показать единство славян, рассказать о важных вехах их истории и мифологии и было главной целью художника. Для этого автор выбрал важные культурные, религиозные, исторические и военные события: отмена крепостного права на Руси, проповедь Яна Гуса в пражской Вифлеемской часовне, правление в Болгарии царя Симеона I Великого, учение чешского педагога-гуманиста Яна Амоса Коменского и так далее. Например, истории Гуситской церкви, второй по количеству последователей в современной Чехии, посвящено четыре полотна. А вот картина "Братская школа в Иванчицах", на которой изображен процесс печатания первой Библии на чешском языке, посвящена городу, в котором Муха родился.
Славянская прародина.
"Славянскую эпопею" можно назвать художественным памятником панславизма – культурного и политического течения, в основе которого лежат идеи объединения славян. Некоторые приверженцы этого течения рассматривали его как возможность дать отпор иноземцам. Вероятно, с этим связано появление в цикле картины под названием "Грюнвальдская битва". Это сражение, произошедшее в начале XV века, символизирует победу славянских воинов, объединившихся под польско-литовским началом, над рыцарями Тевтонского ордена. Но большая часть полотен цикла связана с историей Чехии, Словакии или Моравии. Не зная ее, иностранцу – даже славянину – трудно понять, что хотел сказать художник. Именно за это Муху при жизни критиковали, а созданный им цикл считали пламенным патриотическим произведением.
20 полотен "Славянской эпопеи" Муха создавал почти два десятилетия. Он считал этот цикл делом своей жизни, поэтому завещал в подарок Праге – при условии, что будет построена отдельная галерея. Художник не установил временных рамок, поэтому после первой выставки картины были отправлены в
Над циклом "Славянская эпопея " Альфонс Муха работал два десятилетия. Это произведение не имеет аналогов в мировой живописи.
депозитарий Национальной галереи. После Второй мировой войны город Моравски-Крумлов предложил собственными силами отреставрировать подпорченные влагой полотна и выставить их в местном замке. Здесь они могли бы оставаться и поныне, но потомки Мухи обратили внимание на то, что последняя воля создателя так и не была исполнена. Внук художника – Джон – основал фонд и начал сбор средств на создание отдельной галереи, а власти моравского городка выступили против возвращения полотен в столицу из-за опасений, что к ним перестанут приезжать туристы. Спор разрешился несколько лет назад, и картины в несколько этапов перевезли в Прагу. В просторном зале Национальной галереи, где хранится коллекция современного искусства, картины представлены в том же порядке, как и во время первой выставки, которую художник подготавливал сам. Это помогает зрителю понять замысел автора – связь между отдельными картиной.
"Славянская эпопея" – это серия действительно монументальных картин. Семь из двадцати полотен – более чем 50 квадратных метров, каждая – высотой с трехэтажный дом. Интересно и то, что Муха, известный в мире, прежде всего, как мастер эпохи модерна, в главном цикле своей жизни выступает в качестве художника-романтика, обращаясь к наследию историзма. Об этом - беседа обозревателя Радио Свобода с пражским искусствоведом Томашем Гланцем.
– Понятно с точки зрения искусствоведа, почему эта эпопея появилась в конце 20- х годов? В этот период, кажется, не было такой общественной потребности, как, скажем, в конце 19 века, когда идеи историзма были значительно более актуальными?
После Грюнвальдской битвы
– Действительно, эпопея Мухи в этом отношении была несовременной. Это стало причиной сложного ее восприятия в тот момент, когда она была выставлена, после того как 20 лет Альфонс Муха над ней работал. Цикл был завершен к 1928 году, и именно тогда критики обращали внимание на такой жесткий, даже можно было бы сказать, антимодернизм Мухи, который в каченстве автора своей эпопеи выступил как противник авангарда и модернизма. И в этом плане эстетически эти 20 огромнейших работ – плод именно того периода, который вы упомянули, историзма 19 века.
– В конце 20-х годов вокруг этой серии развернулась общественная дискуссия?
– Да, с одной стороны, Муха был официальным дизайнером Чехословакии –автором почтовых марок того времени и дизайна новых чехословацких купюр, которые были сделаны после 1918 года. Его плакаты, открытки, которые так известны - только одна сторона его деятельности. Другая сторона – это художественное оформление нового государственного дизайна. Так что, с этой точки зрения, Муха был признанным художником. Однако конец 20-х годов – слишком поздно для положительного восприятия "Славянской эпопеи". С одной стороны, это было обусловлено мощным влиянием левого авангардистского искусства Чехословакии – можем вспомнить группу "Деветсил", как центрально-европейское авангардистское направление в чешском искусстве. Так что в этом плане, с эстетической и также идеологической точки зрения, произведение Мухи стало предметом критики. Но одновременно сохранялся торжественно-государственный статус – то есть невозможно сказать, что Муха и его "Славянская эпопея" были однозначно негативно восприняты. Это тоже было бы неверно.
– Для первой Чехословакии, образованной по итогам Первой мировой войны в 1918 году, славянская идея вообще была важна?
– Славянские мотив прежде всего был важен накануне возникновения Чехословакии. Конечно, новая страна возникла, в том числе, и на основе славянского единства чехов и словаков, на этой конструкции. И, кстати, человек, который финансировал "Славянскую эпопею", Чарльз Крейн – помощник президента Вильсона - поддерживал идею восточноевропейского
Славянская идея была одной из основ создания Чехословакии. Однако по историческим меркам работы Мухи появились слишком поздно для того, чтобы удостоиться восторженного общественного приема.
национального движения. Именно накануне Первой мировой войны, когда в Праге прошел в 1908 году Славянский съезд, когда панславянское движение переживало обновление, пыталось создать новую платформу славянской политики, экономики, когда идут разговоры о славянском банке, о политическом противостоянии германской стихии в Европе, именно в это время славянская идея оказалась актуальной. Она была очень актуальной и для будущего первого премьер-министра Чехословакии Карла Крамажа, известного впоследствии как автора русской акции поддержки эмигрантам после большевистской революции. А после того, как Чехословакия стала реальностью, наступил постепенный спад славянской идеи и славянского энтузиазма. Хотя, конечно, межвоенную Чехословацкую республику невозможно себе представить без таких плодов славянского национализма, как физкультурное движение "Сокол", Славянский институт при Академии наук, и таких примеров можно найти больше.
– Художественная эпопея Альфонса Мухи много лет выставлялась в замке небольшого города Моравски-Крумлов. Но сейчас возможностей для того, чтобы увидеть это выдающееся произведение искусства, значительно больше: В Праге работы выставлены в одном из помещений Музея современного искусства. Как вы думаете, будет ли в Чехии общественная дискуссия по тем вопросам, которые мы сейчас обсуждаем? Или эти вопросы уже закрыты, и работы Мухи – это только произведения искусства без любых общественных коннотаций?
– Я думаю, что общественные коннотации присутствуют, и дискуссия, которая происходила до сих пор, показывает, что это произведение – поскольку Муха все-таки художник с мировым именем, способно дать новый толчок этой дискуссии. Ведь чешское общественное сознание связано со славянской идеологией и прошлого, и, может быть, настоящего. Не случайно поднялась такая неразбериха с переездом "Славянской эпопеи" из Моравии в Прагу, который сопровождался демонстрациями, акциями протеста. Ведь завещанием Альфонса Мухи было установлено, что для этого произведения искусства должен быть создан специальный музей или павильон, но этого не произошло. Поскольку при коммунизме выставка картин Мухи была, конечно, делом проблематичным, да и сразу после падения коммунизма – не менее проблематичныс. Эта ситуация некоторого идейного хаоса, который сопровождает "Славянскую эпопею", мне кажется очень плодотворной, поскольку она открывает вопросы, которые до сих пор не задавались. Даже искусствоведы, историки славянства и славистики, до сих пор серьезно не исследовали тематический состав этой эпопеи. Он, безусловно, крайне интересен, поскольку со славянской тематикой связь многих произведений очень косвенная, если вообще ее не назвать фантастической.
– А вам какие мысли вам приходят в голову, когда вы рассматриваете полотна "Славянской эпопеи"?
– Эта работа меня очень привлекает, прежде всего, как толчок критического осмысления славянской идеологии вообще. Это, безусловно, феноменальное произведение, у которого нет никаких аналогов, идеология которого до сих пор очень мало отрефлектирована. Смесь национализма, поисков какой-то новой спиритуальности, которой многие представители славянской идеологии были увлечены с геополитическими грезами, которые на протяжении не только 19, но и 20 века сопровождают бытование того, что мы называем славянской идеологией. Для меня это, прежде всего, вызов к критическому осмыслению сложнейшего контекста работ Альфонса Мухи, - заключил Томаш Гланц
