После многочисленных жалоб на нарушения в ходе президентских выборов Центральная избирательная комиссия проверила работу петербургской избирательной системы. По итогам проверки председатели ТИКов были премированы

После прошедших 18 марта президентских выборов глава ЦИК Элла Памфилова заявила, что имеет “серьезные претензии” к городской избирательной системе в целом, что неудивительно: Петербург оказался среди лидеров по количеству жалоб – их в ЦИК поступило более 200. Только одна организация – “Наблюдатели Петербурга” – зафиксировала около 300 нарушений, самыми массовыми стали случаи, когда избиратели обнаруживали, что их открепили от участков без их ведома и “направили” голосовать не только в другие районы города, но часто даже в другие регионы и страны: так, жители целого дома в Адмиралтейском районе были в полном составе отправлены голосовать на Кавказ. Элла Памфилова пообещала тщательную проверку и личную встречу со всеми наблюдателями и представителями партий и штабов, но этой встречи не произошло. Хотя странно перемещенные избиратели исчислялись сотнями тысяч, в итоге было объявлено, что в Петербурге только 29 человек незаконно проголосовали дважды. Председатель Горизбиркома Виктор Панкевич заявил о беспрецедентно прозрачных выборах. Совсем другого мнения координатор общественной организации “Наблюдатели Петербурга” Александра Крыленкова.

– Мы пытаемся общаться с Центральной избирательной комиссией давно, с тех пор как ее возглавила Элла Памфилова, до нее все попытки взаимодействия вообще заканчивались ничем. Она приезжала и после прошлых выборов, соглашалась, что нарушений много, у нас были экспертные встречи, мы выдвигали свои предложения по поводу избирательного законодательства и его правоприменительной практики. К сожалению, толку от этого было мало. Так, еще до введения голосования по месту пребывания, которое на этих выборах стало основной проблемой, и мы, и другие наблюдательские организации выражали обеспокоенность тем, что такой порядок оставляет много дырок для фальсификаций и фактически исключает общественный контроль за этим процессом. Так и вышло – в Петербурге основная проблема была с голосованием по месту пребывания, это очевидно, но ЦИК сочла, что хоть проблему можно обсуждать, но ни о каких массовых нарушениях речи не идет. Сюда приезжал член ЦИК Александр Кинев, у него была подготовительная встреча с представителями партий и избирательных комиссий. Он сказал, что большинство жалоб были поданы на всякую ерунду: например, на камеры, установленные под неправильным углом, на неудобно стоящие стулья для наблюдателей и на нитки разного цвета, которыми сшиты списки наблюдателей. Да, на первый взгляд – подумаешь, стулья. Но это значит, что были заранее оборудованы места для наблюдателей, что их передвижение по участку ограничивалось, и стулья были поставлены так, что у наблюдателей не было возможности контролировать процесс подсчета. Неправильный угол камеры означает, что в эту камеру ничего не видно. Что касается ниток – наверное, тут было сразу видно, что списки сшивались не одновременно, что к ним что-то еще пришивалось или перешивалось. Видимо, ЦИК не считает, что открытость и прозрачность являются серьезным предметом. Да, без доказательств обвинять кого-то в фальсификации нельзя, но речь идет о грубом нарушении избирательного законодательства и подрыве доверия к выборам.

– А что стало с тем фактом, что в Петербурге куда-то “пропали” до 300 000 избирателей – вычеркнутых из списков, открепленных, вообще куда-то девшихся? Памфилова же хотела с этим разобраться – и что в итоге?

– Я только недавно видела ее заявление о проверках жалоб о возможном двойном голосовании и о намерении даже подавать иски к различным изданиям о защите чести и достоинства в случае, если эти жалобы не подтвердятся. Что касается самих фактов, то ведь у нас нет доступа, чтобы проследить, как голосовали люди, которые откуда-то откреплялись. У нас есть данные только о том, сколько людей выписалось с участков и сколько приписалось. Картина получилась странная. Наши эксперты сделали нехитрые подсчеты рейтингов российских городов, и оказалось, что Москва – ожидаемо привлекательный регион, туда приписалось гораздо больше людей, чем отписалось. И то вполне логично. Московская область в этом индексе избирательской привлекательности на втором месте, Ленинградская область – на третьем. А вот Петербург – на последнем! То есть отсюда выписалось голосовать в другие места гораздо больше, чем приписалось, и получается, что Петербург в этом рейтинге самый непривлекательный город. Это странно. По логике, он должен быть где-то после Москвы, в крайнем случае, Московской области, но никак не дальше. Понятно, что это не может служить доказательством махинаций, но по этим цифрам ясно, что никакого доверия голосованию по месту пребывания и процедуре откреплений-прикреплений нет. Я слышала, что ЦИК проведет проверку 1000 участков из 72 регионов на предмет двойного голосования. У них-то есть данные, где именно каждый человек голосовал, а для наблюдателей эти данные закрыты. То есть процедура подразумевает, что человека проверяют, не голосовал ли он где-то раньше, но она неподконтрольна наблюдателям. Понятно, что персональные данные под запретом, но ведь можно было каждому открепившемуся человеку присваивать персональный код и проверять уже по нему, публикуя это в системе "ГАС-выборы", мы об этом говорили все время, но не были услышаны.

– На прошлых выборах были "карусели" и вбросы, теперь вот странности со списками, такое впечатление, что наблюдатели все время готовятся к прошедшей войне, но если это так, имеет ли смысл вообще тратить столько сил на наблюдение?

– Мне кажется, что профессионализм наблюдательского сообщества растет, и на самом деле в этот раз мы понимали, что собака будет зарыта здесь, в списках. Мы можем это проследить – другое дело, что доказать не можем, кроме тех случаев, когда есть конкретные заявления от людей, что они нашли себя либо вычеркнутыми из списков, либо открепленными, хотя сами они этого не делали. И такие жалобы от избирателей поданы – и это тоже большой прогресс, потому что несколько лет назад такого практически не было. Так что мы можем понимать процесс и рассказывать об этом городу и миру, именно в этом состоит функция наблюдателей. То есть мы знаем, куда смотреть, мы можем сделать замечание комиссии – сказать: вот тут поправьте, это у вас не по закону. Сделать выборы честными и прозрачными мы не можем, мы можем в этом только помочь. А сделать выборы честными могут только их организаторы. Даже один независимый член комиссии этого не сделает, но он может еще больше увидеть изнутри и об этом рассказать. Наша цель – чтобы люди узнали, как выборы проходят. И все же за те годы, что работают наблюдатели, сам день голосования очень продвинулся на пути к соблюдению закона. Еще в 2011 году вовсю переписывали протоколы, в 2012-м были явные фальсификации – несуществующие участки, удаление наблюдателей, избиение наблюдателей и, как результат, приписанные несколько десятков процентов голосов. Сейчас тоже идут явные махинации, хоть и недоказуемые, но все равно это не идет ни в какое сравнение с тем, что было. Ну, и сам день голосования – это же еще не все выборы – есть еще равный доступ к СМИ, свобода, конкурентность, и с этим по-прежнему печально, – считает Александра Крыленкова.

Член участковой избирательной комиссии с правом решающего голоса Ирина Левинская написала жалобу и направила ее в ЦИК. Она рассказала Радио Свобода о зафиксированном нарушении:

– Я прекрасно понимала, что если я направляю ее ниже, то ничего не произойдет. На выборах я ходила с выносной урной по квартирам к тем людям, которые не могли голосовать на участках. По закону, заявление об этом человек может сделать сам, лично или по телефону, или его представитель – но только в течение 10 дней, с 8 марта до 14 часов 18 марта. И вот мы приходим в одну квартиру, и выясняется, что человек, хотевший голосовать дома, умер. Я спрашиваю: когда умер, мне отвечают: точно сказать не можем, но скоро будет 40 дней. Я возвращаюсь в комиссию и прошу показать мне реестр – и там вижу дату этого обращения – 15 февраля, то есть за 3 недели до предусмотренного законом срока. Тогда я прошу показать само заявление – оно от его имени, с его подписью, датировано тем же 15 февраля. Тогда я решила узнать, когда же он все-таки умер, обзвонила соседей, никто точную дату не знал, но оказалось, что он был мелким предпринимателем, у него был бизнес по перевозке каких-то грузов, и все документы его организации выложены в интернете. И там написано, что она закрыта в связи с его смертью 10 февраля. То есть 10 февраля он умер, а 15-го подписал заявление о голосовании на дому. По закону, в реестре должно быть обязательно указано лицо, принесшее это заявление, но эта графа была пустой. И я написала жалобу, потому что это действительно серьезное нарушение закона. Цель моя была педагогическая – чтобы в будущем таких вещей не было, чтобы покойники у нас заявлений не писали. На самом деле я выяснила, что заявление принесла социальная служба – действительно, это был заполненный бланк. Конечно, когда ЦИК к ним обратился, они сказали: знать ничего не знаем, это не мы. То есть произошла фальсификация, подделка документа, но поскольку человек в УИК, принимавший заявление, не заполнил все графы, как этого требовал закон, мы теперь не можем установить, откуда появилась эта бумажка. Чтобы разобраться, меня пригласили в ТИК. Я знала, что они будут защищать начальство и меня отфутболят, но стилистика была невозможная. Я показываю фотографию заявления, а мне на голубом глазу говорят: а откуда мы знаем, что это подлинная фотография? Я говорю: вот мой фотоаппарат, здесь стоит дата. Они говорят: все равно это не доказательство, то есть доказательств для них не существует. Они не пытаются разобраться, основная задача – отбиться и отписаться. Притом что нарушение было для всех очевидным, – рассказала Ирина Левинская.

Член территориальной избирательной комиссии №18 Петроградского района с правом решающего голоса Динар Идрисов тоже считает выборы в Петербурге аномальными, но он уверен, что разобраться с этим законным путем в нынешнем состоянии российской избирательной системы невозможно, то есть от проверок ЦИК он чудес не ждал.

– Да, формальных возможностей воздействовать на выборный процесс у наблюдателей нет, но все же у них есть что противопоставить всяким махинациям и что оправдывает их усилия. Например, петербургские выборы полностью сохранены в облачных пространствах, у нас есть видео, и “Голос” запустил кампанию по их просмотру. И так во многих регионах, где работают специалисты, ища возможности автоматизированной обработки этих видео. Цель одна – получение объективных доказательств массовых фундаментальных нарушений избирательных прав граждан, которых перебросили из одного региона в другой, открепили, вычеркнули из списков и произвели другие манипуляции с явкой. Обработка этих данных потребует времени, но те отчеты, которые подготовят эксперты, заставят общество задуматься над 77% голосов за избранного таким образом президента. Это же официальное видео Ростелекома, которое может доказать расхождение официальных данных и реальных, по крайней мере, по части явки, а также тотальное несоблюдение в Петербурге процедуры подсчета голосов. Ведь только их соблюдение может гарантировать действительное волеизъявление граждан.

– В Петербург приехал “ревизор” из ЦИК – как вы оцениваете его появление?

– В этот раз из Петербурга от наблюдателей поступило много жалоб – там не перекладывали бюллетени, там не заполняли увеличенную форму протокола, там не предоставили копии итоговых протоколов комиссий, – и при этом приехавшие к нам проверяющие заявляют, что, даже если это было, это никак не повлияло на волеизъявление избирателей. Лично я с этим никак не могу согласиться. Ведь в 67-м Федеральном законе сказано, что если число бюллетеней, извлеченных из урны для голосования, расходится с числом выданных всего на 1 бюллетень, то это влечет за собой признание всех бюллетеней в этой урне недействительными. Почему же это правило не применяется при выявлении массового нарушения прав наблюдателей, которым не дают видеть подсчет голосов, и когда этот подсчет происходит в полном расхождении с правилами, установленными законом и инструкцией ЦИК? Зачем вообще нужна процедура, если ее можно нарушать и при этом считать результаты подсчета голосов легитимными? Можно вообще ничего не считать и верить на слово председателям комиссий, которые озвучат спущенные сверху, по административным каналам результаты явки и самих выборов. На этих выборах мы очень часто слышали слово “явка” – и разные истории о манипуляциях с ней. Но ведь явка неразрывно связана с результатами выборов. Ясно, что сегодня и при низкой явке Владимир Владимирович вряд ли встретился бы с кем-нибудь во втором туре или оказался аутсайдером. Но изменение явки приводило и к изменению его результата. И если у нас есть подозрения насчет явки, то мы не можем доверять и конечному результату выборов.

– А как проверяющие из ЦИК отреагировали на жалобы на массовые открепления и отправления голосовать в другие регионы и за рубеж?

– Они отреагировали огромным количеством отказных жалоб, по которым территориальные комиссии, включая мою, заявляли, что все эти расхождения носили характер технических ошибок, никак не способных повлиять на волеизъявление граждан и на итоги выборов.

– И к чему тогда сводится наблюдение, если правды все равно не найти?

– Наблюдение позволяет людям самим получить правду – это раз. А, во-вторых, донести ее до той части общества, которая готова эту правду воспринимать. И это болезненно для власти – если бы это было не так, она не стремилась бы заместить независимые наблюдательские движения теми фейковыми структурами, которые сейчас стали появляться, как грибы. И здесь есть полярные позиции. Одни говорят: а, пусть оно все мхом порастет, давайте уйдем оттуда, пусть государство окончательно имитирует демократические процедуры посредством фейкового наблюдения и столь же фейковых отчетов об отсутствии нарушений. А вторая позиция состоит в том, что граждане должны стоять до конца и не сдаваться, стараться самим получить достоверную информацию, пусть не прямую, а косвенную. И пусть эта информация не способна привести к изменениям, но она фиксирует тот факт, что нас обманывают, – сказал Динар Идрисов.

Динар Идрисов подчеркивает, что, несмотря на результаты проверок ЦИК, вернее, отсутствие результатов, деятельность наблюдателей остается весьма чувствительной для власти, которая стремится превратить такой мощнейший демократический механизм, как выборы, в симулякр советского типа, когда всем очевидно, что приход на выборы – это просто ритуал, но никак не инструмент сменяемости власти, развития и изменения общественно-политической повестки.