25 лет назад, 17 августа 1998 года, в России начался первый по-настоящему "капиталистический" финансово-экономический кризис в новейшей истории страны.
В этот день российское правительство во главе с Сергеем Кириенко и Центральный банк во главе с Сергеем Дубининым опубликовали совместное заявление, в котором правительство объявило об односторонней реструктуризации государственного долга (что фактически означало дефолт), а Центральный банк – о резком расширении границ валютного коридора. Фактически это означало отказ от поддержки курса рубля.
Волна банкротств и массовых увольнений прокатилась по малым и средним компаниям
В тот же день курс доллара в обменных пунктах взлетел в два с лишним раза – с 6 с небольшим рублей до 12–15 рублей за доллар. На официальный курс, который "догнал" рынок только в начале сентября, никто уже не обращал внимания. Некоторые счастливчики успели купить по старому курсу немецкие марки, но для этого у них были считаные часы. Уже на следующий день в большинстве магазинов и торговых ларьков начали переписывать ценники и переходить на торговлю в "условных единицах", под которыми подразумевались доллары. К концу года курс закрепился выше 20 рублей за доллар и ниже уже не опускался.
Большинство крупнейших частных банков (за исключением разве что Альфа-Банка Михаила Фридмана) не сумели пережить потери, понесенные на рынке государственных краткосрочных обязательств (ГКО) и валютном рынке, а также последовавшего за дефолтом и девальвацией набега вкладчиков. Вместе с банкротством банков обесценились счета державших там деньги предприятий. Волна банкротств и массовых увольнений прокатилась по малым и средним компаниям. Фондовый рынок почти обнулился.
За три дня до дефолта и девальвации, в пятницу, 14 августа, президент России Борис Ельцин пообещал: "Девальвации не будет. Это я заявляю твёрдо и чётко. И не просто это я придумываю или фантазирую, или я не хотел бы, это всё просчитано".
Ровно через неделю, 21 августа, Государственная дума приняла постановление, в котором объявила о недоверии правительству и рекомендовала Борису Ельцину уйти в отставку. "За" проголосовало 245 депутатов, "против" – 32. Президент свой пост не покинул, но в понедельник, 23 августа, принял отставку Сергея Кириенко и назначил исполняющим обязанности премьер-министра его предшественника – Виктора Черномырдина. Дума его кандидатуру не утвердила. Компромисс был найден только 11 сентября. Кабинет министров возглавил Евгений Примаков, а на пост председателя Банка России вернули многоопытного Виктора Геращенко.
Основным инструментом стал отказ от свободного формирования курса доллара
Причины кризиса подробно рассматривались, в том числе и специально для этого созданной комиссией Совета Федерации. Его формальной причиной стали последствия азиатского кризиса 1997 года, результатами которого стали паническое бегство международных инвесторов с развивающихся рынков, а также – что для России не менее критично – обвал нефтяных цен с 20 до 10 долларов за баррель. Однако и без азиатского кризиса действовавшая на тот момент экономическая модель была не слишком жизнеспособна.
Начиная с середины 1995 года правительство активно боролось с инфляцией. Основным инструментом стал отказ от свободного формирования курса доллара и введение "валютного коридора". 8 июля Центральный банк установил довольно узкие пределы колебаний американской валюты и защищал их валютными интервенциями.
С 1 июля 1996 года валютный коридор стал "наклонным". Центральный банк ослабил вожжи и допустил ослабление рубля, которое должно было несколько отставать от прогнозного уровня инфляции. В результате рост цен удалось привести к приемлемым значениям. По результатам 1997 года инфляция составила 11 процентов. По сравнению с трехзначными цифрами первой половины 90-х это было явным достижением, которое даже позволило на рубеже 1997–98 годов провести деноминацию – "отрезать" три ноля на купюрах.
Проблема в том, что для выполнения государственных обязательств правительство стало активно наращивать госдолг. Хуже того, основным инструментом финансирования бюджетного дефицита стали ГКО – краткосрочные бумаги, доходность которых заметно опережала и официальную инфляцию, и рост курса доллара.
Правительство попыталось исправить ситуацию, допустив на рынок иностранных игроков
Первые всплески доходности ГКО начались еще в 1996 году, незадолго до президентских выборов. В ходе президентской гонки до последнего момента фаворитом был глава КПРФ Геннадий Зюганов. Инвесторы опасались, что в случае победы коммунистов от фондового рынка ничего не останется, а госдолг, как в 1917 году, обслуживать откажутся. Правительству же перед выборами отчаянно нужны были деньги для погашения многомесячных долгов перед пенсионерами и работниками госсектора. Одним словом, занимать пришлось под самые неразумные проценты.
В сочетании с "валютным коридором" получилась гарантированная государством схема, позволявшая получать около 20 процентов годовых, причем в долларах.
В ходе азиатского размещения доходность ГКО снова начала расти, а валютная выручка драматично обвалилась. Правительство попыталось исправить ситуацию, допустив на рынок иностранных игроков, которые раньше работали через российские банки. Поначалу это сработало. Иностранцы начали покупать рубли для участия в аттракционе неслыханной щедрости, золотовалютные резервы ЦБ начали пополняться. А значит, у регулятора появилось больше средств для поддержания курса.
К лету 1998 года правительству приходилось занимать уже под 100-120 процентов годовых
Иностранные инвесторы привычно страховали валютные риски либо на срочном биржевом рынке, либо в российских банках. Российские банкиры с удовольствием заключали сделки по верхней границе "наклонного коридора", уповая на неизменность политики ЦБ. При этом большинство участников понимали, что вся эта конструкция сильно напоминает МММ и прочие "пирамиды" из ранних 90-х. Так что задача была в том, чтобы успеть по-быстрому заработать и вовремя вытащить деньги – желательно в долларах. В ГКО начали играть даже директора государственных предприятий, которые покупали на неделю или месяц высокодоходные бумаги вместо того, чтобы платить зарплату своим работникам.
К лету 1998 года правительству приходилось занимать уже под 100–120 процентов годовых, а на неделе, предшествовавшей дефолту, доходность доходила и до 200 процентов. Отсюда и вопрос про девальвацию, заданный Ельцину в пятницу, 14 августа.
Возлагать всю полноту ответственности на Сергея Кириенко, который стал премьером в апреле 1998 года, не совсем корректно. Предпосылки кризиса формировались задолго до этого.
Однако до сих пор нет никакого внятного объяснения, почему Кириенко и Дубинин из "двух зол" выбрали оба: и дефолт, и девальвацию. Достаточно было отпустить в свободное плавание рубль и расплатиться по долгам обесцененной валютой. Именно это предлагали многие экономисты, включая Джорджа Сороса. Существует версия, согласно которой причиной стал ультиматум "красных директоров", которые требовали полной и безоговорочной капитуляции правительства реформаторов на всех фронтах. Как бы там ни было, но команда Кириенко продемонстрировала либо фантастическую глупость и некомпетентность, либо непростительную слабость. И еще неизвестно, что хуже, учитывая последствия, которые испытали на себе как самые незащищенные, так и более чем обеспеченные граждане.
Депутаты регулярно торпедировали любые попытки правительства сократить государственные расходы
В бесконечном споре реформаторов и "государственников" все переваливают вину за кризис 1998 года друг на друга. Реформаторы возлагают ответственность на Думу, где после парламентских выборов 1995 года большинство было у коммунистов и их союзников. Парламент бесконечно вешал на государство все новые обязательства, не слишком заботясь о том, чтобы привести их в соответствие с доходами. А потом те же депутаты регулярно торпедировали любые попытки правительства сократить государственные расходы. Такую попытку предприняло и правительство Кириенко, а Дума его антикризисный план секвестра бюджета отклонила. Коммунисты отвечают, что при правительстве Примакова – Маслюкова экономическая ситуация стабилизировалась. Что правда – просто потому, что ни один кризис не длится вечно.
Коммунисты во всех бедах 90-х, включая кризис 1998, года винят непродуманные реформы и ставят в пример Китай. А реформаторы утверждают, что ни одну реформу им так и не дали довести до конца. И, как это периодически случается, в среде сторонников свободных рыночных отношений после кризиса 1998 года популярность начала завоевывать идея "просвещенного авторитаризма". В качестве позитивного примера все чаще приводился чилийский диктатор Аугусто Пиночет, который дал карт-бланш "чикагским мальчикам", а те в сжатые сроки сотворили экономическое чудо. Говорили именно о таком правителе, который освободил бы реформаторов от необходимости соответствовать патерналистским чаяниям "электората".
Путин в первые годы своего правления отвечал всем ожиданиям
В свою очередь, "электорат" после кризиса 1998 года стал испытывать гораздо меньше доверия к либеральным реформам, с которыми начал прочно ассоциировать дефолт и девальвацию. Людям захотелось хоть какой-то стабильности. Владимир Путин, внешне невзрачный "чекист" из команды Анатолия Собчака, на посту преемника Ельцина оказался как нельзя кстати.
Для одних главным было то, что он "чекист" и может навести порядок. Для других ключевым стало "из команды Собчака", а значит, не чужд либеральным ценностям. И Путин в первые годы своего правления отвечал всем ожиданиям. Реформаторам – Герману Грефу и Алексею Кудрину – предоставил карт-бланш на проведение либеральных реформ. Своим советником назначил Андрея Илларионова, который держал в постоянном тонусе реформаторов.
Путин сам принялся строить "вертикаль власти" и "равноудалять олигархов". Сергей Кириенко отправился полномочным представителем Путина в Приволжский федеральный округ усмирять перебравших при Ельцине суверенитета президентов Татарстана и Башкортостана. И привел-таки законодательство республик в соответствие с федеральным.
А главное, сочетание эффекта девальвации, либеральных реформ и бурного роста сырьевых цен на мировых рынках обеспечили беспрецедентный рост российской экономики и еще более впечатляющий рост реальных доходов российских граждан. За 10 лет – с 1998 по 2008 год – цена барреля нефти взлетела с 10 до 140 долларов, и Россия была в шаге от достижения придуманной Илларионовым цели – удвоить ВВП за 10 лет.
Часть реформаторов девяностых-нулевых "прозрела". Кто раньше, кто позже
Все это заставило многих смотреть сквозь пальцы на планомерное разрушение институтов, которое началось уже в первые годы правления Путина. Первый удар был нанесен по свободе слова. Потом были многочисленные "улучшения" выборного законодательства, превратившие в конечном итоге законодательную ветвь власти в "безумный принтер". "Дело ЮКОСа" положило начало разрушению института частной собственности. Потом были "рокировочка", "крымнаш", поправки к Конституции, война. Часть реформаторов девяностых-нулевых "прозрела". Кто раньше, кто позже. А иные и сейчас в команде – наносят посильную пользу экономике или, как Кириенко, занимаются политическим обслуживанием режима.
Было бы неверно утверждать, что кризис 1998 года сыграл определяющую роль в том, во что Путин за 23 года своего правления превратил Россию. Но то, что этот эпизод в новейшей истории страны оказал влияние на развитие общества, представляется несомненным.
