США на пороге победы над пандемией? Почему американцы с трудом отказываются от масок? Возможно ли будущее без масок?

Сенсационную рекомендацию американского Федерального центра по контролю и профилактике заболеваний (CDC) отказаться от ношения масок не только на улицах, но и в помещениях и реакцию на нее мы обсуждаем с биофизиком, заслуженным профессором Бостонского университета Максимом Франк-Каменецким и биологом, профессором университета имени Джорджа Мэйсона в Вирджинии Анчей Барановой.

13 мая медицинские власти рекомендовали вакцинированным американцам перестать носить маски в помещениях, за исключением школ, больниц, общественного транспорта и мест, где ношение масок регулируется специальными законами. Несмотря на то что несколькими днями ранее американцам было предложено не носить масок на улицах, рекомендация отказаться от масок была встречена изумлением, граничащим со страхом или ликованием. "Маски должны стать частью нашей повседневной жизни", – убеждает читателей газета New York Daily News. "Во имя наших детей, продолжайте носить маски", – призывает CNN. "Мы еще не готовы отказаться от масок", – заявляет губернатор штата Нью-Джерси Фил Мерфи, подтверждая свой указ о ношении масок. "Ношение масок символизирует страх, слепое послушание, а не научный подход", – пишут противники масок. "Мы устали от масок, мы устали от этого безумия", – говорит конгрессмен-республиканец Ральф Норман. Некоторые супермаркеты и крупные магазины в Нью-Йорке объявили о том, что покупатели могут не носить масок. Однако два дня назад я был единственным покупателем без маски в большом супермаркете Trader’s Joe’s. Я не увидел косых взглядов и не услышал укоризненных замечаний, но не исключено, что мне попросту повезло. Все еще редкие пионеры безмасочной торговли в Нью-Йорке, как пишут местные газеты, получают от встревоженных посетителей тонны жалоб и призывов вернуть маски.

На взгляд Анчи Барановой, решение отказаться от масок выглядит рискованным:

– Это такое научно-популистское заявление медицинских властей, которое с точки зрения науки ничем не грешит, но опирается на идеальный мир, – говорит Анча Баранова. – Потому что в принципе нет способов отличить вакцинированных от невакцинированных. Какой резон был у CDC и у правительства? Он вполне понятный. Вакцинация в США наткнулась на естественную стену, у нас вначале был большой ажиотаж, он выдохся, поскольку люди, которые очень хотели вакцинироваться, уже привились, а те, которые не хотели вакцинироваться, и сейчас точно так же не хотят. И различные штаты начали придумывать меры, чтобы стимулировать интерес к вакцинированию. Например, штат Западная Виргиния примерно месяц назад выдвинул следующую идею: всем людям в возрасте от 16 до 35, получившим две дозы вакцины, выдается сертификат на сто долларов от правительства штата. Таким образом какое-то количество дополнительных вакцинаций было проведено, по крайней мере, в Западной Виргинии.

– Ну а вы как считаете, чревато такое решение опасными последствиями? Например, взрывным ростом заражений? Похоже, что так считают губернаторы почти половины штатов, продолжающих настаивать на ношении масок.

– Взрывом не чревато, но чревато опасностью прежде всего для людей пожилого возраста. Среди тех, кто прошел вакцинацию, я имею в виду людей пожилых, у которых много хронических заболеваний, особенно людей, которые подвергались серьезным медицинским процедурам, например, пересадке почки, печени, химиотерапии, у нас таких людей немало, подорвана иммунная система, у них иммунный ответ останется не таким эффективным до конца жизни. Это касается и очень пожилых людей, старше 90 лет. Они вакцинированы сейчас, но вероятность получить надежный иммунный ответ для них не 97 или 93 процента, как обещает вакцина Pfizer, а намного ниже, 50–60, а может быть для кого-то и 30, для кого-то и 10 процентов.

– То есть вы все-таки призываете всех продолжать носить маски ради заботы о пожилых и больных?

– Этот вопрос индивидуален для каждого человека. Культура западных стран отличается от азиатской культуры. Если вы до коронавируса бывали в Сингапуре, Гонконге, то в толпе вы видите прекрасную девушку, которая просто идет в маске и нисколько не стесняется: у нее для этого есть какой-то резон: может быть, невротический, а, может быть, и реальный. В культуре европейской, американской, да и российской тоже на человека в маске смотрят: может быть, он больной? У нас к этому всегда была прицеплена некоторая стигма. А есть категория людей, которым маски полезно было бы носить всегда вне зависимости от коронавируса. Например, больным во время химиотерапии: на самом деле лучше, чтобы они между циклами процедур все время находились в маске, тогда эффективность лечения вырастет, будет меньше гибели людей от инфекционных заболеваний во время химиотерапии. Люди почувствовали, что социальная приемлемость масок увеличилась. Теперь они могут носить маски, которые им бы вообще хорошо бы носить, без стигмы, ассоциированной с этим, – говорит Анча Баранова.

Смотри также

Регенерация Нью-Йорка. Александр Генис – о городе после болезни

Максим Франк-Каменецкий считает, что сравнительно полная победа над пандемией не только возможна, но и недалека. По его мнению, маски действительно можно снимать.

– Профессор, я подозреваю, что сторонников ношения масок пугает, что слишком много американцев до сих пор не вакцинировано.

– Невакцинированных, кстати, уже не такой значительный процент. Потому что первой дозой привита практически половина населения, а ведь детей вообще не вакцинируют. Если исключить детей, то процесс вакцинирования всего населения близок к завершению.

– Означает ли это, что мы в Америке приближаемся к желанному стадному иммунитету, который в теории должен нас надежно предохранить от вируса?

– Это разные вещи. Потому что стадный иммунитет был бы достигнут в случае вакцинации детей. Но поскольку дети практически не болеют серьезно, то и при неполной защищенности от вируса у нас не будет госпитализаций, не будет смертей. И мы видим это: все эти показатели идут вниз.

– Соблазнительно спросить: одержали ли мы победу над ковидом?

– Я думаю, что да, что мы победили ковид. Победила наука, победила вакцина. Да здравствует наука!

– Профессор, вы выглядите большим оптимистом на фоне драматичных заголовков в прессе о ситуации в Индии, Бразилии, ожидания новых волн пандемии в разных странах. Вы исключаете новую вспышку COVID-19 в Америке, если народ снимет маски и вакцинированные смешаются с невакцинированными?

– Если под вспышкой понимать количество выявленных случаев заражения, такая вспышка может быть. Когда говорят о стадном иммунитете, то говорят о том, что нужно, чтобы 70–80% людей были вакцинированы или переболели, чтобы вообще вирус не распространялся, чтобы не было новых положительных тестов. В нашем случае нужно дифференцировать. Могут быть положительные тесты, но люди не будут болеть серьезно и не будут умирать. То есть коронавирус превратится в эпидемию менее страшную, чем обычный грипп. Причем значительно менее страшную.

– Следует ли из этого, что у американских противники вакцинации, а таких все еще немало, есть повод для оптимизма: можно не вакцинироваться, поскольку эпидемия побеждена?

– Вакцинироваться обязательно нужно, особенно пожилым людям. Те, кто отказываются, несмотря на то что никаких сомнений в эффективности и безопасности вакцины быть не может, просто доказывают свое полное невежество и неспособность мыслить, они подвергают сами себя риску. Не путайте две вещи: опасность для данного конкретного человека заразиться и тяжело заболеть или умереть и опасность для общества. Для общества опасность зависит от процента вакцинированных, и она резко уменьшается. А для данного человека всегда опасность есть, пока вирус существует, пока он полностью не исчез. Он не исчез и не исчезнет, он будет долго, но разумные вакцинированные люди не будут болеть и умирать.

– Любопытно, что это решение об отмене ношения масок вызвало заметные эмоции в политическом пространстве. После того как несколько газет выступили с призывом сохранить маски и даже сделать их нашим постоянным аксессуаром, поскольку опасность эпидемий постоянно возрастает, издания консервативной ориентации ответили, что левые либералы пытаются воспользоваться пандемией, чтобы ограничить свободы. С вашей точки зрения, действительно эта пандемия вынудит нас в корне пересмотреть наше поведение? Кстати, моя собеседница считает, что было бы неплохо, если бы маски остались с нами надолго.

– Нет, я с этим абсолютно не согласен. Если бы у нас не было развитой науки и развитой системы здравоохранения, развитой системы биотехнологий, тогда на всякий случай можно было носить маски. Мы чрезвычайно технологически развитое общество, мы знаем, что происходит. Мы можем упустить, как это случилось с коронавирусом, начало эпидемии, но не нужно, обжегшись на молоке, дуть на воду, нужно действовать осмотрительно и разумно. Если эпидемия кончится, значит кончится. Если будут первые признаки новой вспышки, значит опять скажут: да, нужно быть начеку, нужно соответствующим образом реагировать. Но не нужно на всякий случай что-то делать всем – это абсурд, – говорит Максим Франк-Каменецкий.

Очевидно, что для многих внезапный призыв отказаться от масок, после того как в течение года им со всех главных трибун говорили о том, что это главное оружие против вируса, выглядит разоружением перед лицом неизвестности. Но таит ли эта неизвестность реальную опасность, чем может быть чревато такое решение? Вопрос Анче Барановой.

– Это чревато, к сожалению. Я считаю, что нам придется время от времени делать себе коронавирусную вакцину по типу сезонной вакцины от гриппа. Ведь что произошло в Индии? Индия почти целый год сидела в карантине, они довольно успешно со всем справлялись. И вот в январе, когда уже понятно стало, что народ больше не может, они объявили победу над коронавирусом, сняли маски, ограничения, а между тем этот индийский вариант, про который мы сейчас говорим, какой он ужасный, был выявлен в Индии в январе 2020 года. Тогда они сказали: это беспокоящий нас вариант, но будет ли он побеждать другие варианты, мы пока не знаем. В Индии был не только этот вариант, там был и бразильский, и британский, и южноафриканский штаммы, плюс базовый вариант. Такая картина у нас была недели три назад. Сейчас там уже почти везде один индийский вариант, то есть он другие варианты вытеснил просто благодаря своей высокой инфекционности. В Британии индийский вариант уже есть, в США индийского варианта полно. На самом деле образование вариантов происходит постоянно. Если какому-то варианту повезло в какой-то стране, то вариант получает эту кличку – южноафриканский, бразильский, индийский. Сейчас люди, которые длительно болеют коронавирусом, лечатся в больницах лучшими средствами, которые у нас есть. Происходит подавление иммунитета с длинной персистенцией вируса в организме, что создает благоприятные условия для того, чтобы подвергать вирус селекции в пользу более инфекционных, более жестких вариантов. Если мы этих пациентов еще отлакируем какой-то сывороткой от переболевших или коктейлями антител, то мы подвергнем эти вирусы селекции для ухода из-под этих препаратов. Я думаю, мы приходим к варианту сезонной инфекции, нам нужно будет делать прививки периодически.

– Но с новым вариантом гриппа мы тоже сталкиваемся каждый год?

– Это похуже инфекция, чем грипп. У нас же не просто легочная пневмония, как при гриппе, – это системное заболевание. У нас длинный ковидный хвост, затянувшиеся проблемы со здоровьем. Сейчас про него меньше говорят, чем раньше, его никто не отменял, он есть у огромного количества людей, которые перенесли инфекцию, в том числе бессимптомно. Я думаю, здесь стоит вопрос о сокращении средней продолжительности жизни человека как вида. Потому что этот вирус к нам способен прийти не один раз. У нас есть реинфекции, их много. Если он один раз пришел бессимптомно или малосимптомно, то за 5–6 раз этот вирус нас сотрет до тапочек. Поэтому давайте все-таки провакцинируемся по возможности. Сейчас, мне кажется, во многих странах выбирать не приходится, надо брать, что дают, соответственно пытаться одномоментно всем человечеством этот вирус как-то вычистить с нашего горизонта, – говорит Анча Баранова.

Смотри также

Улучшить статистику? Частным клиникам запрещают проводить КТ

– Профессор Франк-Каменецкий, вы готовы предсказать близкую победу на ковидом. Что ей может помешать? Сейчас много страхов по поводу ситуации в Индии, появления там новой мутации.

– Единственное, что серьезно может ей помешать, – это появление нового варианта, который будет более заразный, чем те варианты, которые мы сейчас знаем, на которые не будут действовать серьезным образом вакцины, которые сейчас используются. Вот это есть та беда, которая может произойти. Но я хочу подчеркнуть: этой беды пока не произошло. Имеется куча мутаций, которые приводят к другим свойствам этого вируса, он становится более заразным, он может становиться более опасным, вызывать смерть, но это не так важно. Важны прежде всего два фактора – степень заразности и насколько он может избежать вакцину. В этом смысле пока ситуация достаточно благоприятная. Имеется британский вариант, который давно уже является главным в Великобритании, он перешел в Соединенные Штаты, сейчас он является, по-видимому, главным в Соединенных Штатах. Вы помните, сколько разговоров было про южноафриканский вариант, что против него вакцины гораздо хуже действуют, но он куда-то исчез, о нем перестали говорить. Я так понимаю, что он не распространился, по крайней мере, за пределами Южной Африки. Имеется новая страшилка в виде индийского варианта. Он действительно сейчас сильно распространяется в Великобритании. Он, по-видимому, более заразный, чем британский вариант, но на него все-таки, насколько можно сейчас судить, имеющиеся вакцины действуют достаточно хорошо. Не так просто вирусу измениться, чтобы он был и более заразный, и еще чтобы на него не действовали вакцины. Это крайне трудная задача для вируса.

– Моя собеседница говорит о возможном появлении опасных мутаций вируса в результате лечения больных единственным антиковидным препаратом.

– Это, безусловно, может быть. Мы применяем антибиотики начиная со Второй мировой войны во всем мире. Мы имеем теперь бактерии, которые устойчивы к антибиотикам. И это большая проблема для медицины, особенно для госпиталей. Потребовалось больше полувека, чтобы это стало большой проблемой. Это стало существенной проблемой, но не ужасной. В основном антибиотики продолжают работать. Поэтому теоретически это верно, но на практике, чтобы это стало так, чтобы лечение и вакцинация привели к тому, что вирус изменится – это фантазия, это так быстро не происходит. Я думаю, эпидемию удастся затушить до того, как эти страхи материализуются.

– Ну а придется ли нам прививаться от вариантов ковида каждый год?

– Думаю, что в Соединенных Штатах нет – это мое личное мнение, я не могу это доказать. Сейчас ситуация чрезвычайно благоприятная в США. Количество случаев падает, количество смертей падает. Я слежу особенно внимательно за ситуацией там, где я живу, в Массачусетсе. Здесь количество смертей приближается к нулю – это буквально несколько смертей в день от ковида. Количество случаев падает. Есть такой метод в биотехнологии, который позволяет брать пробы из канализации и очень чувствительным методом определять количество вирусной РНК, которая присутствует в этих пробах.

– Грубо говоря, тестируют экскременты на наличие коронавируса?

– В моче, в экскрементах, все, что находится в сточных водах. В Массачусетсе это взято на вооружение, как метод мониторинга эпидемии. Когда это делают изо дня в день регулярно, то в целом получается чрезвычайно надежные показатели эпидемиологической ситуации. Замечательный метод. Он абсолютно объективный, он ни от чего не зависит. Он позволяет вам очень быстро увидеть, если вдруг начнется новая волна. Я сейчас могу вам сказать, что наличие вируса упало практически до нуля. Если вдруг будет возникать новая волна, власти тут же увидят, что происходит, и смогут принять нужные решения.

– Профессор, в последние дни возникли новые вопросы об источнике вируса. Группа ученых опубликовала письмо в журнале Science, говоря о том, что остается неизвестным: перекинулся ли этот вирус на людей в результате контакта с животным или в результате инцидента в научной лаборатории в Ухани. Сторонники последней версии приводят данные о том, что еще ранней осенью 2019 года сотрудники этой лаборатории переболели воспалением легких. Если это действительно лаборатория, а не летучие мыши, то наверняка найдутся те, кто спросит, мог ли это быть искусственно созданный вирус.

– Я думаю, что никто серьезно не утверждает, что это вирус, созданный с целью вызвать пандемию. Но вы не можете не исследовать коронавирус в лаборатории, если они могут вызывать такое безобразие, которое случилось с нами во время этой пандемии. Поэтому не исследовать коронавирусы, потому что они могут улизнуть из лаборатории, было бы абсурдом, просто нужно принимать очень серьезные меры к тому, чтобы утечки не случилось. Это происходит со всеми опасными патогенами, и с сибирской язвой, и с Эболой, с чем угодно. Я никогда не поверю, что китайское правительство было заинтересовано в том, чтобы этот вирус вызвал пандемию – это абсурд. Но то, что эта лаборатория в Ухани недостаточно следовала необходимым протоколам, – это возможно, это исключить я не могу. Мораль должна быть не в том, чтобы запретить лабораторные исследования коронавируса, а в том, чтобы усилить безопасность таких исследований.