Программу ведет Александр Гостев. Принимает участие корреспондент Радио Свобода Ольга Беклемищева.

Александр Гостев: Сегодня исполняется 70 лет со дня принятия Центральным исполнительным комитетом ВКП(б) и Советом народных комиссаров СССР постановления, запретившего производство абортов в больницах, специализированных медицинских учреждениях и на частных квартирах. Этим же постановлением была введена уголовная ответственность и для врачей, и для женщин, решившихся на аборт.

Ольга Беклемищева: О том, как запрещали аборты в Советском Союзе в 1936 году, рассказывает профессор Марк Мирский, заведующий отделом истории медицины и здравоохранения Национального НИИ общественного здравоохранения.

Марк Мирский: Еще отец медицины Гиппократ рассматривал аборт или, как тогда говорили, плодоизгнание, как безнравственный поступок, недостойный врача. Что касается близкого к нам времени, то запрещение абортов в 1936 году было мерой, конечно, не опиравшейся на социальный заказ общества, это объяснялось якобы заботой о здоровье женщин. Конечно, забота о здоровье женщин присутствовала здесь, но главное было, конечно, не в этом, а главное было в той социальной политике, которая проводилась в то время. Я могу вам исторически сказать, что в 1920 году у нас в стране было отменено наказание за проведение абортов. А такие наказания существовали в дореволюционной России. И это позволило снизить смертность от абортов с 4 до 0,3 процента, то есть больше, чем в 10 раз.

Ольга Беклемищева: Практически сразу после смерти Сталина и прекращения "дела врачей" была отменена уголовная ответственность для женщин, которые пошли на аборт, а через два года - и уголовная ответственность для медиков, которые этот аборт делали. Как вам кажется, связаны ли эти вещи?

Марк Мирский: С "делом врачей", я не знаю, насколько это связано. Но, бесспорно, атмосфера, которая создавалась в нашей стране после смерти Сталина, искоренение такого яркого тоталитаризма, оно, конечно, сказалось на всем, в том числе и на социальных мерах правительства. Я помню, что тогдашний министр здравоохранения Мария Дмитриевна Ковригина считала, что это является большой победой здравоохранения, победой медицины.

Ольга Беклемищева: Что происходило с женщинами и врачами в те годы, ярко показала Людмила Улицкая в романе "Казус Кукоцкого".

Людмила, прототипом вашего героя в этом романе был реальный врач?

Людмила Улицкая: Даже не один. Но, может быть, наиболее важной для меня фигурой был покойный, знаменитейший акушер-гинеколог Павел Алексеевич Гозиков. Он был отчимом моей подруги, и этот человек был реальный совершенно, героический, который спасал жизнь женщин, которые производили нелегальные аборты, некоторые погибали, некоторых ему удавалось спасать. Это была ужасная, драматическая совершенно ситуация, потому что женщин, которых он спасал, если выяснялось, что это не самопроизвольный выкидыш, а это медицинский или менее медицинский аборт, какой-то криминальный, их просто сажали в тюрьму. При этом оставались их живые существующие дети в детских домах. В общем, это была очень трагическая ситуация. Он с ней боролся настолько, насколько он мог.

Ольга Беклемищева: Конечно, это и есть, наверное, выбор врача: я делаю то, что могу, пока я это могу.

Людмила Улицкая: Да, и в таком положении были очень многие врачи, потому что это была очень распространенная ситуация. Это были послевоенные годы, когда была очень тяжелая жизнь, многие женщины были без мужей, и рождение еще одного ребенка ставило просто под угрозу существование уже имеющихся.

Ольга Беклемищева: Людмила, скажите, а как вы сами относитесь к абортам?

Людмила Улицкая: Во-первых, большое несчастье. Для женщины, которая идет на этот шаг, это всегда чрезвычайное испытание, физическое и моральное. Поскольку церковь очень запретительно относится к этому акту, то рождает очень разные ситуации. Во-первых, не все на свете люди верующие. Поэтому запрещение церкви, во-первых, относится к людям верующим, это вопрос их выбора. Когда мы знаем о существовании, скажем, огромного количества в Индии женщин, которые рожают детей постоянно, и дети эти умирают, чуть ли не 40 процентов, до года от голода, дизентерии... Я не берусь решать этот вопрос в такой категорической форме, в которой решает его церковь. Я думаю, что рожать детей для того, чтобы они умерли в течение нескольких младенческих месяцев, это так же жестоко и такое же преступление, как сделать аборт, не меньшее.

Ольга Беклемищева: Современные акушеры-гинекологи в России признают неизбежность абортов, хотя и очень не любят их делать. Рассказывает Василий Петрухин, руководитель Первой акушерской клиники Московского областного НИИ акушерства и гинекологии.

Василий Петрухин: На сегодняшний день большинство акушеров-гинекологов считают, что, конечно, аборт - это крайне неприятная операция, и ни один из них не идет проводить эту операцию с каким-то легким сердцем, всегда на сердце лежит большой камень. Но, к сожалению, существует масса заболеваний, которые не позволяют женщине выносить беременность без риска для ее здоровья. Поэтому, к сожалению, приходится еще не так редко идти на производство аборта именно по медицинским показаниям.

Ольга Беклемищева: А вообще есть какая-то согласованная врачебная точка зрения на то, сколько именно детей и как часто женщина может рожать без риска для себя и для ребенка?

Василий Петрухин: Конечно, есть. Перерыв между родами должен быть не менее одного года - полутора лет. Количество родов определяется в разных странах по-разному - много рожавшие. После четвертых родов уже опять увеличивается определенный риск для здоровья женщины.

Ольга Беклемищева: Но в России до сих пор очень много абортов, и большая часть из них не по медицинским показаниям. Можно ли с ними как-то бороться?

Василий Петрухин: Конечно, по медицинским показаниям далеко не все производятся аборты. Я думаю, что запрещать их ни в коем случае нельзя. Опыт уже у нас в стране, в частности, и в других странах был - заканчивалось это увеличением смертей женщин. А разъяснять женщинам правила контрацепции, предохранения от беременности, сохранения беременности, а также улучшать социальный уровень, как это сейчас звучит отовсюду, это снизит количество абортов. И надо сказать, что за последние несколько лет соотношение абортов к родам улучшается в сторону родов.

Ольга Беклемищева: То есть можно сказать, что в праве женщин распоряжаться собой альтернативой тоталитарным запретам является не абсолютная свобода, но свобода и просвещение.