О группе "Война" и тех акциях, которые она проводит в Петербурге, наслышаны многие. Достаточно напомнить о самой последней – изображении огромного фаллоса на Литейном мосту, напротив здания ФСБ, Большого Дома. (Полный текст - в программе Дмитрия Волчека "Поверх барьеров").

Идеологом группы "Война" считают филолога и культуролога Алексея Плуцер-Сарно. Он еще и лексикограф, составитель словарей русского мата. Он и рассказал Радио Свобода о последней акции группы:

– Это не просто рисунок на мосту, это рисунок на поднимающемся, разводном мосту. И этот - полмиллиона тонн - фаллос поднимался угрожающе навстречу зданию ФСБ.

Правильно ли называть меня идеологом группы ''Война''? Группа ''Война'' - это достаточно демократичное и свободное объединение независимых художников, где, в общем, по большому счету все равны. У каждого художника, входящего в группу ''Война'' - своя идеология, я не могу отвечать за всех. Кто-то склоняется к чистому искусству, кому-то нравятся граффити, кто-то склоняется к анархизму. А, прежде всего, это выражение художниками своего протеста против того, что происходит в России.

– Один объединяющий аспект важно сразу упомянуть - это игнорирование конвенций в языке. Ведь язык - самое главное, все определяется языком. Так вот - группа ''Война'' настойчиво использует табуированные слова, использует в названиях акций, в псевдонимах своих участников. Это не случайно - это жест, который выводит группу за рамки социальных условностей, мещанских представлений о языке, если угодно. Вам, Алексей, как автору словарей русского мата, этот подход, не сомневаюсь, близок и понятен.

– Да, мне этот подход близок и понятен. Я, как лексикограф и как филолог, считаю, что, во-первых, никакого русского мата не существует, потому что эти слова когда-то были вполне невинными. Я не устаю повторять в СМИ, что слово, которое начинается на букву ''х'' и состоит из трех букв, первоначально было невинным эвфемизмом, произошло от ''хвоя'', ''елочная иголка'', такой невинный эвфемизм, как банан, огурец или перец. Что же касается использования группой ''Война'' ненормативной лексики, то группа ''Война'' занимается художественным противостоянием системе и использует обсценную лексику в ее экспрессивной функции. Обсценная лексика многолика, и фаллос многолик - он может иметь любые значения. Еще Лакан писал о том, что фаллическая означающая, то есть фаллос, пенис, абсолютно открыта к наполнению любыми смыслами - может означать что угодно и может стать чем угодно. Может быть знаком оскорбления, может быть знаком протеста, может быть знаком эротическим, может быть знаком смеховым - бесконечное количество смыслов может наполнять фаллос. Тем более, не просто фаллос, а русский 65-ти метровый.

Большая часть творческой, как раньше говорили, интеллигенции построилась около властных кормушек в ожидании, когда им покажут этот самый властный фаллос, чтобы с удовольствием ему отдаться. Таких подавляющее большинство. Конечно, какое-то количество здравомыслящих людей понимают, что тот безумный бред и абсурд акций ''Войны'' в контексте еще более мощного и безумного властного дискурса бредового, становится все более актуальным, потому что мы, в конечном счете, своими акциями рисуем портрет этого самого общества и власти. Наш Литейный мост - это портрет всей вертикали власти.

– Вы сказали, что на безумный бред и абсурд нужно отвечать бредом и абсурдом. Именно это и случилось в зале Таганского суда, где идет процесс над Андреем Ерофеевым и Юрием Самодуровым - организаторами выставки ''Запретное искусство''. Тогда участники группы ''Война'' прямо в зале включили усилитель, микрофон и спели песню ''Все менты ублюдки''. Кстати – вы следите за судебными заседаниями по этому делу?

–Я лично не посещал этого процесса и думаю, что все, что группа ''Война'' хотела сказать по этому поводу, она уже сказала этой песней, исполнив ее прямо в зале суда, где были не только, как вы сказали, усилители и микрофоны, а еще и две электрогитары. Все это мы ухитрились протащить прямо в зал суда в чехлах, поскольку на проходной милиции в голову не могло прийти, что эти зачехленные гитары могут быть использованы в ситуации, когда даже фотографировать в зале суда нельзя.

– Сейчас Марат Гельман обещает повторить выставку ''Запретное искусство'', если будет вынесен обвинительный приговор. Поддерживаете начинание?

–Я думаю, что Марат Гельман довольно авторитетный эксперт в сфере современного искусства, ему виднее, но мы вообще не хотим больше действовать в правовой плоскости, потому что больше нет в России никакой правовой и судебной плоскости, ее просто не существует. Когда сама власть никаких законов не соблюдает, то почему люди должны соблюдать законы? На безумие и бред мы предлагаем отвечать еще большим безумием и бредом. То есть подставлять зеркало, чтобы тому, кто бредит, было видно себя самого очень хорошо, крупно - портрет.

– Моя любимая акция группы ''Война'' - ''Мент в поповской рясе''. Мне жаль, что она не стала такой известной, как вот эта последняя акция с фаллосом на мосту.

– Она не стала очень известной потому, что произошла раньше, чем нужно. Если бы это было сразу после трагической истории в супермаркете, когда милиционер расстрелял покупателей, наверное, она бы прозвучала гораздо громче. Да, действительно, задолго до этой истории с Евсюковым, который, как выяснилось, был долгое время участковым этого района и просто в супермаркет приходил бесплатно набирать продукты, задолго до этой истории группа ''Война'' пришла в супермаркет, один из активистов был одет в милицейскую форму, поверх которой еще и надел рясу священника и большой крест на груди, так что в народе эта акция получила условное название ''Ментопоп''. Как сказал один из юзеров, ''ментопоп - это же практически Господь Всемогущий''. Этот ментопоп вошел в супермаркет, в открытую набрал пять больших пакетов с деликатесами и, вежливо кивнув кассирше, посмотрев ей в глаза, плавно прошел мимо нее и мимо охраны и вышел из магазина. И ни кассирша, ни охранники, никто не решился ментопопу сделать замечание, даже спросить у него, почему он не оплачивает свои товары. Таким образом, мы протестировали отношение к идеальному представителю вертикали власти. Такой персонаж, оказалось, имеет полную индульгенцию на нарушение любых законов и чего угодно.

– Супермаркет часто появляется в ваших акциях. Ведь в Москве еще была акция, когда вы вешали там людей....

–Супермаркет - одно из важных пространств. Как вы помните, у нас была акция и в движущемся вагоне метро. Вагон - тоже такое маргинальное пространство в русской культуре - от Льва Толстого до Венички Ерофеева. У нас были акции на площадях, на улицах. Мы используем публичные пространства, мы как бы кладем болт на всякие галереи и на всяких кураторов и просто независимо работаем на улицах. Супермаркет - это публичное пространство, где готовая сцена, готовый театр, готовые зрители, готовое противостояние, и там можно разыгрывать некие ситуации.

– Поразительно, что вас всех не повязали. К группе ''Война'' относятся с каким-то поразительным терпением. После акции на Литейном мосту казалось, что уже совсем всё, а потом отпустили вашего активиста. Может быть, есть какой-то высокий покровитель, какой-нибудь Сурков, который покровительствует радикальному искусству? Или случайность?

– Разумеется, никаких высоких покровителей нет; я думаю, что глубокоуважаемого Владислава Юрьевича глубоко тошнит от группы ''Война''. Секреты есть, их довольно много. В одних случаях группа ''Война'' сознательно вводит милицию в заблуждение. Разница с Европой в том, что полиция в Европе не коррумпирована, она никогда не возьмет взятку, она не поддастся ни на какую провокацию, она действует в соответствии с законом. Закон неприятный, но она действует в соответствии с законом. В Москве же, когда активисты группы ''Война'' прямо в зале суда громко под электрогитару исполнили песню ''Все менты ублюдки - помните об этом'', в зале, который просто набит ментами, то секрет был очень прост. Активист Лаврентий Медичи вышел вперед и заявил, что сейчас состоится презентация новой программы группы ''Война''. И как только на него набросились менты, он стал кричать судье, которую звали Светлана Юрьевна: ''Светлана Юрьевна, я к вам за денежками потом зайду.'' Потом он все время повторял: ''Я кремлевская мразь, я мразь из ФЭПа! Что вы делаете?!'''. И таким образом абсолютно коррумпированная милиция, которая знает, что кругом одна коррупция, перестает понимать, кто заказал эту акцию. Слова ''Светлана Юрьевна, я к вам за денежками потом зайду! Ну скажите же ей!'' дезориентировали милицию, которая привыкла к абсолютному беспределу и коррупции со стороны самой власти. Если бы действительно заказал кто-то, какое-то молодежное пропутинское движение, им бы ничего не было. А вдруг мы - это они? Просто есть много всяких способов в России избежать столкновения с милицией. Таких способов в Европе нет. В России можно просто откупиться, можно просто дать сто долларов и спокойно уйти.

– А самая опасная акция для "Войны" была, когда вы транслировали череп на здание правительства России, на Белый Дом.

– Группа ''Война'' арендовала мощный лазерный проектор, который с большого расстояния, с крыши дома напротив, транслировал несколько минут изображение черепа с костями. Вероятность того, что прямо сразу всех отловят, была невелика. Она, конечно, была, но нельзя сравнивать с исполнением песни ''Все менты ублюдки'' прямо в зале суда, когда ведь суд окружен ОМОНом, охраной и прямо в зале находится милиция. Как говорит активист Козленок, эту акцию она любит за то, что мы исполнили то, что в принципе невозможно сделать. Мне кажется, это наша самая удачная акция. И, конечно, мне очень нравится наш фаллос Литейный, угрожающе