Женя Снежкина.

Специально для сайта

23 сентября представитель Генпрокуратуры Наталья Вишнякова заявила, что прокуратурой подано представление в Минюст о лишении статуса адвокатов Елены Левиной, Дениса Дятлева, Антона Дреля, Игоря Михеева, Карины Москаленко, Владимира Сергеева, Альберта Мкртычева и Ольги Артюховой.

За день до этого адвокаты Ходорковского Антон Дрель, Елена Левина и Денис Дятлев сообщили журналистам, что их пытаются лишить адвокатского статуса. Антон Дрель рассказал, что ему позвонили из Главного управления Федеральной регистрационной службы по Москве и сообщили, что на него «поступил сигнал», и предложили прийти на беседу. По словам адвоката, когда он явился в Управление, ему задали вопрос: «Правда ли, что вы вопреки воле клиента отказались от защиты?» И Дрель и другие адвокаты Ходорковского на этот вопрос ответили отрицательно, сославшись на видеозапись одного из заседаний из заседаний в Мосгорсуде, где их клиент прямо отказывается от услуг адвокатов и поручает защиту только лишь Генриху Падве.

Результатом такого решения Ходорковского стало то, что из десяти адвокатов, представлявших ранее его интересы в Мещанском суде, остался только один Падва, который за два дня до начала заседания в кассационной инстанции (Мосгорсуде) неожиданно лег в больницу в связи с обострением хронического заболевания. Тогда суд поинтересовался у адвокатов Дреля, Левиной и Дятлева, почему они не могут войти в процесс – ведь они представляли интересы Ходорковского в первой суде инстанции, на что адвокаты ответили, что для этого им необходимо соответствующее заявление от их бывшего клиента, которого у них нет.

20 сентября Падва выписался из больницы. Для того чтобы в дальнейшем избежать затягивания суда, в процесс вошел еще один адвокат Юрий Шмидт, который тоже раньше входил в команду защиты во время процесса в Мещанском суде.

После окончания процесса, 23 сентября, Юрий Шмидт сделал несколько публичных заявлений, в том числе о том, что стремление судей как можно быстрее провести процесс было связано с тем, чтобы как можно скорее решить вопрос о вступлении в силу приговора, так как практически в день вынесения приговора истекал срок давности по одному из основных вменяемых ему и Лебедеву преступлений --- мошенничеству с 44% акций НИИ удобрений и инсектофунгицидов. Именно за этот эпизод Мещанский суд приговорил обоих к семи годам лишения свободы. В тот же день Генпрокуратура заявила о том, что будет предпринимать попытки лишения адвокатов Ходорковского статуса адвоката.

Напомним, это уже не первая попытка лишить статуса адвоката защитников Ходорковского. В октябре в Пресненском суде Москвы пройдут слушания по иску Минюста РФ о лишении статуса адвоката защитницы Ходорковского Ольги Артюховой. Представители Минюста в начале 2004 года обратились в Адвокатскую палату Москвы с требованием лишить Артюхову статуса адвоката в связи с изъятием у нее записки, которую она вынесла из СИЗО "Матросская тишина" после посещения Ходорковского в ноябре 2003 года. Записка была расценена следствием как "указание по противодействию следствию". В начале февраля 2004 года Совет адвокатской палаты Москвы принял решение, что оснований для снятия адвокатского статуса с Артюховой нет. Минюст счел аргументы адвокатского сообщества Москвы неубедительными и обратился в суд.

Во всей этой истории вызывает сомнения сама правомочность обращения Министерства юстиции в суд. Согласно пятой части статьи 17 закона РФ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре» «Территориальный орган юстиции, располагающий сведениями об обстоятельствах, являющихся основаниями для прекращения статуса адвоката, направляет представление о прекращении статуса адвоката в адвокатскую палату. В случае, если совет адвокатской палаты в месячный срок со дня поступления соответствующего представления не принял решение о прекращении статуса адвоката в отношении данного адвоката, территориальный орган юстиции вправе обратиться в суд с заявлением о прекращении статуса адвоката».

Иными словами, положение закона можно понимать двояко: в одном варианте это можно понимать так то, что Минюст может обратиться в суд в том случае, если решение адвокатской палаты его не устраивает, в другом – что Минюст может обратиться в суд только в том случае, если адвокатская палата вообще никак не отреагирует на представление ведомства.

Представляется, что положение закона требует разъяснений Верховного или Конституционного судов Российской Федерации. В противном случае действия Минюста и Генпрокуратуры можно трактовать как месть адвокатам, участвовавшим в «неправильном» уголовном деле, что отменяет саму идею состязательного процесса – ведь тогда получается, что через суд при посредничестве Минюста прокуратура может лишить адвоката его статуса, а вот обратный процесс невозможен.