Ссылки для упрощенного доступа

Развитие туризма на Урале


Программу ведет Светлана Кулешова. В программе принимает участие Павел Воздвиженский, директор природного парка «Оленьи ручьи» (Свердловская область)

Светлана Кулешова: В ноябре 1927 года был открыт Уральский музей революции в Свердловске. Он располагался в доме, где расстреляли семью последнего российского императора. Это самая спорная достопримечательность Екатеринбурга – Ипатьевский дом – она просуществовала до 1975 года. Храм на крови, возведенный здесь почти 30 лет спустя, и другие царские места ежегодно посещают более ста тысяч туристов и верующих из разных стран и городов России. Но сегодняшние власти Екатеринбурга желают городу иной репутации, целенаправленно создавая альтернативу паломническому туризму.

На эту тему екатеринбургский корреспондент Радио Свобода Ирина Мурашова.

Ирина Мурашова: В Екатеринбурге, который открылся для свободного посещения около 15 лет назад, небольшой опыт приема туристов. Заместитель директора учреждения столицы Урала Сергей Мошкин уже несколько лет работает над привлечением гостей в город и сетует на то, что их очень сложно даже посчитать. За границей туристы останавливаются в гостиницах, в России – у родственников.

Сергей Мошкин: Даже не в целях экономии средств, а в силу сложившихся традиций: родственники обидятся, если вдруг ты приехал в город и остановился в гостинице.

Ирина Мурашова: Для далеких гостей разработано около 40 мест их маршрутов, но за образными названиями скрываются несколько базовых направлений: историческое, на границу Европы и Азии и по местам, связанным с гибелью царской семьи. Заведующая кафедры сервиса и туризма Гуманитарного университета Людмила Мясникова этим недовольна. Она считает, что у Екатеринбурга итак слишком мрачная репутация.

Людмила Мясникова: Конечно, нужно использовать для туризма. За душу берет этот паломнический поток, он поедет с этой целью. Но тогда угрюмости нашему городу еще прибавится.

Ирина Мурашова: Сейчас большинство посетителей Екатеринбурга – бизнесмены, но все популярней становится туризм выходного дня. Когда на субботу-воскресенье в торговые и развлекательные центры приезжают жители окрестных городов и даже соседних областей. Набирает обороты медицинский в местные здравницы, событийный и конгресс-туризм. Но пока туристические фирмы Екатеринбурга не делают ставки на въездной туризм, им выгоднее отправлять горожан за пределы Урала. Местные маршруты есть в каждой турфирме Екатеринбурга, но они скорее имиджевые. Представительница федерального министерства Германии Розмари Бланк удивляется этому.

Розмари Бланк: У нас все нормально в гостинице. Здесь прекрасная еда, мы вчера вечер, например, удачно провели. Это был исторический сквер, водонапорная башня, памятник организаторам нашего города. И я всегда говорила, что мой самый любимый город в России – это Санкт-Петербург, но вот вчера то, что я здесь видела, вчерашний закат, это низкое солнце над прудом городским – это все было так красиво. И, в общем, мне очень понравилось.

Ирина Мурашова: В мэрии Екатеринбурга считают: исторических памятников мало, сделаем новые. Такие, как памятник человеку-невидимке или Желтой подводной лодке. Дороги плохие, туристы с восторгом отправляются на джипах в экстрим-туры по уральскому бездорожью, осваивают скалы и реки. Но это уже экологический туризм, и таким мест на Урале больше, чем в обжитой Европе.

Светлана Кулешова: Разговор о развитии туризма на Урале мы продолжим с гостем Екатеринбургской студии Радио Свобода Павлом Воздвиженским, директором природного парка «Оленьи ручьи». Доброе утро, Павел Сергеевич.

Павел Воздвиженский: Здравствуйте.

Светлана Кулешова: Итак, парк «Оленьи ручьи», он располагается в Свердловской области, в Нижнесергинском районе. Для вас лично это природный объект, уголок природы, который необходимо защищать, или это туристический объект, место, куда нужно привлекать, привозить людей за деньги?

Павел Воздвиженский: Ну, во-первых, одно другому ни в коей мере не противоречит. И если бы это не было природным уголком, вряд ли туда бы столько людей приезжало, проявляло такой интерес. Ведь это именно природный парк, не парк Маяковского, извините, не парк культуры и отдыха, это природный парк. И отсюда его привлекательность и его уникальность.

Светлана Кулешова: Считаете ли вы, уважаемые слушатели, что экономическая и экологическая составляющая парка могут мирно сосуществовать? Итак, Павел Сергеевич, значит, можно и деньги зарабатывать, и природу сохранять?

Павел Воздвиженский: Да. Деньги надо зарабатывать для того, чтобы сохранять природу. Я бы так ответил.

Светлана Кулешова: Отлично. Как поставлено дело в природном парке «Оленьи ручьи»? Расскажите вообще об этом месте, пожалуйста.

Павел Воздвиженский: Природный парк находится в 120 километрах от Екатеринбурга, в долине реки Серьги, между городами Нижняя Серьга и Михайловск. Долина примечательна своими скалами, уникальной природой. Река Серьга. Этот район известен карстовыми образованиями, пещерами, крупнейшими на Урале. Интересен животный и растительный мир. И в принципе все это очень доступно, для этого не нужно совершать длительные вертолетные путешествия. И, к счастью, сегодня район сохранился, если не сказать в первозданном виде, во всяком случае он за последние десятилетия не претерпел существенных изменений. То есть сохранились культурные, исторические и естественные ландшафты за последние столетия в неизменном виде.

Светлана Кулешова: Как же в неизменном виде, если везде пишут о том, что проведена большая работа, создана инфраструктура природного парка? Что за инфраструктура?

Павел Воздвиженский: А инфраструктура для того и создается, чтобы в целом парк не менялся. Когда мы прокладываем тропинку, мы просто на эту тропинку собираем всех посетителей. Уже люди не пойдут без дороги, не будет беспорядочного перемещения туристов. Тем самым мы создаем условия для спокойствия, прежде всего для животных. То есть проходя по тропинке, люди могут рядом наблюдать каких-то интересных представителей, живьем, конечно, звери не дадут себя увидеть чаще всего, потому что мы еще не умеем вести себя тихо. Но во всяком случае, следы мы прекрасно можем видеть. Например, с самого популярного маршрута туристского буквально в нескольких десятках метров посетители видят следы бобров, погрызы, причем каждый день эта ситуация меняется. Видно, что это не музейный объект, это живая природа, это жизнь в природе.

Светлана Кулешова: Инфраструктура – это только тропинки?

Павел Воздвиженский: Это тропинки, это мостики. В связи с тем, что рельеф в парке достаточно сложный, это какие-то переходы, лестницы. Здесь ведь задача не столько создать удобства для посетителей, сколько именно, наоборот, оградить от антропогенного влияния окружающую среду. То есть если мы спускаемся, например, с какого-то крутого склона по лестнице, мы просто не вытаптываем растительность, не вытаптываем почву. Буквально под ногами могут произрастать какие-то растения, которые представляют интерес, реликтовые растения, даже занесенные в Красную книгу. Например, вот мы создавали совместно с Национальным парком «Таганай» лестницу на их территории. Есть там интересное место «Белый камень» - очень крутой склон, там были беспорядочные насыпные тропы. Когда построили лестницу, буквально в течение первых же месяцев буквально под ней поселились птицы. То есть люди шли по этой лесенке, а в метре под ногами гнездились птицы и выводили птенцов.

Светлана Кулешова: И никто никому не мешал.

Павел Воздвиженский: Никто никому не мешал.

Светлана Кулешова: И все-таки вот до 90-х годов, до 1999 года, пока парк не стал природным парком, там было не так уж и много людей. Сейчас сколько? Есть ли статистика, сколько сейчас ежемесячно приезжает в «Оленьи ручьи»?

Павел Воздвиженский: Я немножко начну издалека. Неделю назад состоялась встреча ветеранов дружин охраны природы в связи с 30-летием этой дружины. Дружина по охране природы – это тот коллектив, с которого начиналась идея национального природного парка. И она спустя даже несколько десятилетий осуществилась. И вот на этой встрече вспоминали, что в свое время мечтали инициаторы создания парка, чтобы в парке собиралось до пятисот человек в день. В первые годы после создания парка, когда начали вести статистику, мы отмечали, что в парке за год проходит до восьми тысяч человек, то есть официально зарегистрированных посетителей у нас было около шести тысяч. Я хочу сказать, что за сентябрь-октябрь этого года мы эту цифру существенно превысили, то есть каждый месяц у нас примерно проходило столько, сколько в 2001 году за год.

Светлана Кулешова: Это хорошо?

Павел Воздвиженский: Это хорошо, но это вызывает очень существенные проблемы. Дело в том, что это далеко не предел, но в рамках той инфраструктуры и тех организационных решений, которые сейчас существуют в парке, это уже вызывает большие проблемы. То есть кардинально нужно перестраивать и организационную структуру парка, и каким-то образом распределять потоки, регулировать потоки, нужно перестраивать взаимоотношения с туристскими организациями.

Светлана Кулешова: А какова площадь парка «Оленьи ручьи»?

Павел Воздвиженский: Площадь парка «Оленьи ручьи» – 12 тысяч гектаров. Но основной поток, основной район посещения – это буквально десятая часть всего лишь.

Светлана Кулешова: То есть основная тропа, насколько я знаю, 7,5 километров, и по этим 7,5 километрам ежемесячно, получается, проходят 5-6 тысяч человек.

Павел Воздвиженский: У нас несколько троп. Но вот то, что вы назвали основной тропой, это является той осью, по которой проходят практически все. И действительно, получается так, что на этот маленький участок территории приходится самая большая нагрузка.

Светлана Кулешова: У нас есть телефонный звонок. Здравствуйте, вы в эфире.

Слушатель: Евгений Васильевич Шевченко, я – москвич и, к сожалению, не могу высказаться в части Свердловской области. Но я бы хотел соотнести этот же самый вопрос с городской средой в Москве, как решаются вопросы по облагораживанию потока туристов в Москве. В частности, было принято решение перестроить две гостиницы: гостиницу «Москва» и гостиницу «Россия». Когда было принято решение под видом того, что эти устарели и не соотносятся с классом удовлетворения потребностей туристов, то при разрушении гостиницы «Москва» выяснилось, что это было здание исключительное, стоило бы только сделать там евроремонт, не могли разрушить.

Светлана Кулешова: Прозвучало словосочетание «облагораживание туристов». Павел Сергеевич, давайте попробуем на эту тему поговорить: благородные или неблагородные нынче туристы? Люди становятся культурнее по отношению к природе или нет?

Павел Воздвиженский: Интересный вопрос. Вообще-то, первый раз за последнее время слышу термин «благородный турист». У нас экологическое поведение или антиэкологическое поведение – вот так обычно формулируется.

Светлана Кулешова: Давайте так сформулируем. Экологическое поведение у посетителей парка «Оленьи ручьи» или неэкологическое?

Павел Воздвиженский: Ведь парки создаются прежде всего не для того, чтобы развлекать людей, а чтобы поведение человека в мире стало все-таки более экологичным. Для этого есть разные возможности, разные подходы. Экологическое воспитание можно вести на производстве, внедряя какие-то энергосберегающие технологии, безотходные технологии. Можно знакомить человека с первозданной природой и показывать, насколько она, с одной стороны, ранима, а с другой стороны, насколько природа мощнее нашей цивилизации. Ведь на территории парка есть несколько рукотворных объектов. Например, старые рудники, которые разрабатывались с середины 19-го века до начала 20-го века. Ну, что такое железные рудники, наверное, сейчас легко представить. Это производство, какие-то карьеры, это дым, это отходы. Прошло еще менее ста лет, и эти все рудники покрыты лесом, вместо карьеров образовались живописные озера, а вместо грязных отвалов – привлекательные холмы. То есть если человек, в конце концов, осознает ранимость природы и вступает в какие-то нормальные взаимоотношения, то природа сама способна восстановиться. Но, конечно, это происходит при каком-то пределе вмешательства. Иначе можем перешагнуть эту черту, и тогда уже преобразования наши будут невосполнимые, и обратно мы вернемся, к сожалению, только на лунные пейзажи.

Светлана Кулешова: И все-таки, когда приезжают люди, особенно из-за рубежа, особенно из Европы, они говорят, что ваша природа уникальна как раз тем, что она не тронута. Они ходят там по своим, допустим, чешским лесам, и там тропы, закусочные, места для стоянок, смотровые площадки. Парк «Оленьи ручьи» приближается к европейскому формату: тоже есть смотровые площадки, тоже есть тропы, тоже есть места для стоянки и контейнеры для мусора. Мы теряем нетронутость природы? Павел Сергеевич, вам самому то не жалко того времени, когда не было смотровых площадок в «Оленьих ручьях» и когда можно было просто ходить по разнотравью?

Павел Воздвиженский: Вот в нашей беседе сейчас промелькнула фраза, что мы приближаемся, скажем, к чешским паркам. Я бывал в национальном парке «Высокие Татры». Вот эта поездка кардинально изменила мое мироощущение. Я занимался и до сих пор занимаюсь спортивным туризмом, каждый год забираюсь в какие-то нетронутые места, куда или вертолетом нужно долететь или 100 километров на лыжах пешком от ближайшего населенного пункта, а то и более. И вот до той поездки я тоже так относился: хочу быть в нетронутых местах, а все остальное – это как бы издержки цивилизации. Но когда я побывал в «Высоких Татрах», меня столь впечатлила поездка. Там действительно, дорожки, обзорные площадки, тропинки, кафе, другие элементы инфраструктуры и сервиса. Но вот этот парк посещает в год более миллиона человек. Причем территория не многим более той, которая сейчас относится к природному парку «Оленьи ручьи». Вот мы сейчас говорим о количестве людей – 10-20 тысяч в год.

Светлана Кулешова: У вас уже почти 60 тысяч в год, но все равно не миллион, конечно.

Павел Воздвиженский: Там это по самым скромным оценкам миллион. И природа там сохраняется ничуть не в худшем виде, чем у нас. Тут нет противоречия. Там прекрасные горы, прекрасные реки. Там, во-первых, очень развита инфраструктура. Во-вторых, совершенно европейская экологическая культура.

Светлана Кулешова: У вас просто есть опыт чешский, а у меня есть опыт абхазский. Этим летом я была в пещере Новый Афон, и я ее сравнила просто с впечатлениями своими десятилетней давности. Новоафонская пещера сейчас приносит львиную долю бюджета Абхазии. Туда уходят каждый час большой экскурсией. Вся пещера покрылась плесенью, потому что микроклимат меняется, все натеки грязные, все очень некрасиво и очень удручающе. И поэтому я сегодня так напираю на экономическую и экологическую составляющую, можно ли найти золотую середину, и как она ищется. Как сделать так, чтобы желание заработать на природе не превалировало над желанием сохранить природу?

Павел Воздвиженский: Все правильно. В том примере отрицательном, который вы приводите, скорее всего, золотой середины не найдено. Я могу сказать точно, что в «Оленьих ручьях» она тоже еще далеко не найдена. Но если мы стоим сегодня как раз только в начале этого пути к этой золотой середине, мы тем более должны учитывать и экономическую сторону. Потому что надо прекрасно понимать, что мы говорим: нетронутая природа. Как только неорганизованный турист вступает в природную среду, она уже перестает быть нетронутой. Каждый шаг человека приводит к гибели многих организмов, это растения, насекомые, случайно разрушенные гнезда, какие-то норы, без всякого злого умысла. Поэтому каждый шаг человека наносит так или иначе ущерб. Это надо отдавать отчет, и в любом случае, если мы хотим, чтобы этот район каким-то образом развивался, надо делать ответные шаги, то есть проводить определенные мероприятия по компенсации этого ущерба. А это уже начинается хозяйственная деятельность, которая требует средств. Какие у нас средства есть? Очень скромные бюджетные средства и в принципе огромный потенциал коммерческого ресурса. Вот этот коммерческий ресурс над привлекать на территорию. Но прежде всего делать так, чтобы любая хозяйственная деятельность на территории давала положительный эффект самой территории.

Светлана Кулешова: Вы затронули такой момент, как коммерческие источники получения доходов природных парков. Что это такое?

Павел Воздвиженский: Я немножко с другой стороны подойду к этому вопросу. Природный парк – это не только территория. Это также государственное учреждение, которое ответственно за эту территорию. Но функции государственного учреждения не столько непосредственно оказывать какие-то услуги, сколько создавать условия для того, чтобы на этой территории развивалась туристская деятельность планомерно и с учетом интересов самой территории, с учетом задач сохранения ее как особо охраняемой природной территории. Вот эта задача государственного учреждения. А непосредственно услуги – это коммерческая деятельность, которую должны вести коммерческие организации. Я бы вот как подошел. Ведь рекреационные ресурсы – это такое же национальное достояние, как все остальные наши природные ресурсы, как недра, вода, воздух. На сегодняшний день у нас есть соответствующий закон, и все ресурсы, когда какая-либо организация пользуется вот этими природными ресурсами, являющимися национальным достоянием, они являются платными. Есть плата за воду, есть плата за загрязнение атмосферы и так далее. Единственный ресурс, на который у нас почему-то не распространяются рыночные экономические отношения, - это рекреационный ресурс.

Светлана Кулешова: Ну, почему почему-то? Я заходила на сайты всяких туристических организаций, турфирм, и по «Оленьим ручьям» очень много предложений, 450 рублей в сутки с человека посещение.

Павел Воздвиженский: Это турист платит туристическому агентству или туроператору эти деньги. Но туристическая фирма за эксплуатацию рекреационных ресурсов…

Светлана Кулешова: То есть вы с этих людей деньги не получаете? Получает только турфирма?

Павел Воздвиженский: На сегодняшний день парк получает плату с посетителей за пользование оборудованными маршрутами. Но ведь посмотрите, какая ситуация получается. Ведь туристическая фирма везет именно в природный парк «Оленьи ручьи» посетителей не для того, чтобы они там проехали на автобусе или поели какие-то сосиски в кафе. Они целенаправленно едут, чтобы посмотреть природные объекты, составляющие природного парка.

Светлана Кулешова: Необходимо внести в закон статью о взимании денег за погляд.

Павел Воздвиженский: Давайте не будем сейчас формулировать статьи. Это сложный процесс. Но весь смысл в чем? Что если кто-либо извлекает прибыль из эксплуатации рекреационных ресурсов, он должен вносить определенный вклад в сохранение этих ресурсов.

Светлана Кулешова: А когда создается государственное учреждение природный парк, ставится задача перед администрацией, чтобы это было самоокупаемое учреждение, чтобы оно приносило прибыль, или это все равно такое дотационное мероприятие – природный парк?

Павел Воздвиженский: Природный парк по закону – это бюджетное учреждение, то есть оно финансируется из бюджета. Но финансируется из бюджета организационная составляющая. То есть парк должен выполнять прежде всего природоохранную функцию и функции регулирования на территории. Вот это задачи государственного правления, они финансируются из бюджета. Развитие территории прежде всего должно идти на принципах самоокупаемости.

Светлана Кулешова: За счет собственной хозяйственной деятельности.

Павел Воздвиженский: И в том числе за счет хозяйственной деятельности других субъектов, которые на этой территории ведут свою предпринимательскую деятельность.

Светлана Кулешова: Сколько субъектов сейчас ведут предпринимательскую деятельность на территории «Оленьих ручьев»?

Павел Воздвиженский: К сожалению, на сегодняшний день ситуация такая, что никто не может сказать, сколько туристических фирм ведет свою деятельность на территории, потому что сегодня этот процесс, к сожалению, никаким образом не регулируется. Приезжают экскурсии явочным порядком, и мы в ближайшее время должны перейти на систему договорных отношений с туристическими фирмами. Потому что это недопустимо не только по экономическим показателям, но и по соображениям безопасности самих туристов и по соображениям природоохранным. Бывают периоды, когда просто парк не в состоянии принимать определенное количество. Это связано и с определенными климатическими, сезонными явлениями, и просто с перегрузкой территории. Вот мы называли цифру, что до полутора тысяч в день. Это уже перебор.

Светлана Кулешова: Какие задачи вы ставите перед собой на ближайшие несколько лет? Хотите ли вы, чтобы у вас, как в чешском парке, было до миллиона посетителей в год?

Павел Воздвиженский: Надо смотреть на вещи реально. В ближайшие несколько лет мы не сможем, даже в обозримом будущем не сможем достичь этих цифр. И не надо, мы же не на соревнованиях. Кончился у нас период «догнать и перегнать Америку», надо смотреть на вещи реально, и все должно быть уравновешенно. Хотя потенциальные возможности парка используются лишь в малой части. Если говорить об инфраструктуре, конечно, надо развивать сеть троп, причем в парке места хватит всем: и тем, кто хочет, что называется, пройти в белых тапочках, и те, кто хочет с рюкзаками пройти, с палатками, найти уединенный уголок и провести время у костра.

XS
SM
MD
LG