Владимир Тольц: Во вторник на прошлой неделе ЦРУ США сообщило об открытии доступа к 27 тысячам страниц документов, хранящихся в архивах этого Управления. В частности, гриф секретности снят со 174 так называемых "именных папок", содержащих информацию об отдельных персонажах Третьего рейха, в том числе и нацистских военных преступниках, а также о раскрытии ряда «оперативных дел», касающихся работы американской агентуры после войны. Вот об этом-то очередном рассекречивании «нацистских секретов» ЦРУ и пойдет речь сегодня
Я думаю, его значение в средствах массовой информации несколько преувеличено и потому уже (да и не только потому!) отражено неадекватно. Нет сомнения в том, о чем говорил на презентации рассекречивания сенатор-республиканец Майкл Дивайн: становящиеся отныне доступными для изучения документы содержат много важной исторической информации о совершенных нацистами военных преступлениях и взаимоотношениях правительства США с нацистскими военными преступниками в послевоенную эпоху. Однако, в череде акций такого рода, предпринятых после принятия в 1998 году законодательного акта о раскрытии сведений о нацистских военных преступниках, хранящихся в американских архивах, это отнюдь не первое рассекречивание. Это во-первых. А во-вторых, утверждения, что в рассекреченном «много новой информации» по меньшей мере преждевременно, поскольку еще почти никто не ознакомился целиком с рассекреченным ныне документальным массивом. Напротив, сопоставление того, что давно уже известно, с тем, что рассекречено ныне, показывает, что нового добавилось мало. А то, что добавилось, в спешке и погоне за сенсацией интерпретируется неверно. Показательны в этом смысле рассекреченные материалы о разысканном и осужденном израильтянами нацистском преступнике Адольфе Эйхмане, наспех откомментированные в прессе как саморазоблачение ЦРУ и обвинение против его немецкого партнера - БНД: (цитирую) «западногерманская разведка и ЦРУ в 50-е годы знали, что тот жил в Аргентине под фамилией Клеменс, но не арестовали его, опасаясь, что он раскроет нацистское прошлое Ганса Глобке - тогдашнего главы секретариата и советника канцлера ФРГ Конрада Аденауэра». Разобраться, насколько этот вывод соответствует рассекреченным материалам я попросил моего вашингтонского коллегу Владимира Абаринова.
(прим 2)
Владимир Абаринов: История поисков и похищения Адольфа Эйхмана описана десятки раз, как непосредственными участниками событий, так и историками. Тем не менее в ней по-прежнему много белых пятен. Документы, опубликованные группой исследователей во главе с профессором Университета штата Вирджиния Тимоти Нафтали, проливают новый свет на эти события. Американские газеты подали новость как разоблачение – дескать, США знали местонахождение Адольфа Эйхмана, но ничего не сделали для того, чтобы привлечь его к ответственности. В интервью Радио Свобода Тимоти Нафтали признал, что пресса излишне драматизировала информацию. Перед американской разведкой, говорит он, никто не ставил задачу искать нацистских военных преступников.
Тимоти Нафтали: Позиция США заключалась в том, чтобы переложить ответственность за поимку объявленных в розыск нацистов на Западную Германию. ЦРУ не имело указания искать Эйхмана, и документы вполне ясно говорят о том, что этот вопрос ЦРУ в конце 50-х годов не интересовал.
Владимир Абаринов: После войны Адольф Эйхман оставался в Германии и жил под вымышленным именем. В 1950 году он отправился в Италию, где получил паспорт на имя Рикардо Клемента. С этим документом он перебрался в Аргентину и поселился в Буэнос-Айресе. Спустя 10 лет агенты израильской разведки Моссад нашли его там, похитили и тайно вывезли из страны. В Израиле Эйхмана судили, приговорили к смертной казни и повесили. Документ, обнаруженный д-ром Нафтали, свидетельствует о том, что еще в 1958 году ЦРУ получило от западногерманоской разведки БНД информацию о псевдониме, под которым живет в Аргентине Эйхман. В сообщении, правда, была неточность – Клеменс вместо Клемент. Но, по мнению Тимоти Нафтали, этого было достаточно, чтобы найти Эйхмана. Но ЦРУ ничего не сообщило Израилю. Впрочем, есть сведения, что БНД поставила в известность не только американскую разведку, но и израильскую, однако та почему-то не пошла по следу. Профессор Нафтали считает эту версию неубедительной.
Тимоти Нафтали: Немецкая разведка не передавала эту информацию Моссаду. Был такой генеральный прокурор земли Гессен Фриц Бауэр – именно он сообщил израильтянам эту информацию. Однако он, по крайней мере согласно израильским источникам, не указал псевдоним. Позднее – по-моему, это был 1959 год – Бауэр передал им и псевдоним, но израильтяне прервали поиски Эйхмана в 1958 году. Кроме того, Фриц Бауэр не имел статуса официального представителя западногерманского правительства. Мы нашли в архиве документ, в котором сказано, что уже после того, как Эйхмана поймали, Бауэр выражал сожаление госдепартаменту США по поводу того, что власти ФРГ распорядились данными об Эйхмане не лучшим образом. Не существует абсолютно никаких документальных свидетельств того, что он выступал посредником от имени БНД. Нет также никаких подверждений того, что израильтяне получили псевдоним Эйхмана в 1957 году. И именно по этой причине они прекратили поиски. И я считаю эту версию убедительной. Существует три книги воспоминаний бывших агентов израильской разведки, принимавших участие в этой операции, я просмотрел все источники на эту тему – все они говорят о том, что псевдоним был ключевым элементом, которого не хватало Моссаду. Западные немцы получили имя, которое фонетически почти не отличалось от того, которым пользовался Эйхман – и это было то самое недостающее звено, которого не хватало израильтянам и которое они искали в марте 1958 года.
Владимир Тольц: О рассекреченных в США материалах по делу нацистского военного преступника Адольфа Эйхмана моему вашингтонскому коллеге Владимиру Абаринову рассказал американский историк Тимоти Нафтали.
Если отдельно коснуться российских интерпретаций значения нынешнего рассекречивания документов ЦРУ о нацистах, то следует отметить, что в них легко прослеживается ставшее с советских еще времен традиционным стремление односторонне увязать деятельность американских и гитлеровских разведслужб, подчеркнуть, что их объединяла и «роднила» борьба с Советским Союзом. Еще в момент предыдущего рассекречивания аналогичных материалов в 2001 году «разоблачительно» писали « ЦРУ использовало нацистов против СССР »Вот и сейчас некоторые комментарии окрашены в те же тона (например, « Связь ЦРУ с Третьим рейхом. Тайное становится явным »). В действительности, как подтверждают рассекреченные документы, эта связь выглядит несколько сложнее: нацистов (эсэсовцев, в частности) использовали в своих операциях западные, так и советские спецслужбы. И документы Хайнца Фельфе - бывшего оберштурмфюрера СС, дослужившегося в западногерманской разведке до поста руководителя реферата «Советский Союз» и одновременно работавшего на КГБ, эти документы – отличная иллюстрация такой сложности. Отметим попутно, что «организации Гелена», преобразованной позднее в Федеральную разведывательную службу ФРГ - Bundesnachrichtendienst (сокращенно BND) и ее сотрудникам в рассекреченных ныне материалах уделено немало места. Слово Владимиру Абаринову.
Владимир Абаринов: В подборке рассекреченных документов немало информации о бывших нацистах, работавших после войны как на американскую, так и на советскую разведку. Эти материалы тоже стали поводом для обличений ЦРУ, которое, дескать, пользуется аморальными методами в своей работе. Самый яркий пример – это, конечно, Организация Гелена, прообраз западногерманской разведки, созданной бывшим генералом Абвера Рейнгардом Геленом при содействии США. Почему американская разведка воспользовалась услугами генерала Гелена, невзирая на его прошлое? На этот вопрос отвечает профессор Университета штата Огайо Норман Года, работавший с архивными документами ЦРУ.
Норман Года: Мое мнение в целом состоит в том, что когда вы нанимаете людей в разведку, необходимо иметь в виду, что они всегда преследуют свои собственные цели и не обязательно работают на вас – они работают на себя. Среди подчиненных Гелена было много людей, лояльных Гитлеру. Они никогда не работали на американцев. У них была собственная программа, собственные, целиком немецкие цели – воссоединение Германии, повышение обороноспособности и прочее в том же роде. Я думаю, американцы вторично получили тот же урок в Ираке. ЦРУ, как утверждают, вложило большие ресурсы в Чалаби, но оказалось, что он преследует собственные цели, не обязательно действует в интересах американцев, и я не знаю, почему это такой большой сюрприз. Гелена взяли на работу, потому что Гелен оказался под рукой. Забавно, что Гелен никогда не добыл никакой действительно ценной информации. Все, что он говорил о России во время войны, оказалось неверным. Он был просто ужасным разведчиком. То же самое можно сказать о большинстве офицеров СД и Гестапо, работавших с Геленом – они были очень плохими сотрудниками разведки. Пока шла война, они получали разведанные посредством пыток на допросах. При нацистском режиме они никогда всерьез не занимались разведкой, не стали они хорошими шпионами и во время Холодной войны. Но они, и только они, были под рукой, их взяли на безрыбье. Гелен к тому же обещал предоставить американцам сведения о Красной Армии, о которой американцы не знали почти ничего, и по этой причине он оказался привлекателен.
Владимир Абаринов: Одним из самых известных агентов советской разведки в Организации Гелена был Хайнц Фельфе. Его подробное досье обнаружилось среди рассекреченных документов. С этим досье работал как раз профессор Года. Почему Организация Гелена оказалась незащищенной от советской инфильтрации? Каковы вообще, в целом, были отношения между ЦРУ и западногерманской разведкой в тот период?
Норман Года: Я бы назвал эти взаимоотношения двойственными. ЦРУ никогда не контролировало Организацию Гелена в полной мере. Первоначально Организация была создана и финансировалась Сухопутными войсками США, и с американской стороны за ней присматривали буквально считанные люди. В сущности, они просто исполняли функции кассиров и никогда не узнали, кто состоит в подчинении у Гелена. Они никогда и никоим образом не контролировали Гелена, не давали ему указаний, какого рода разведданные собирать. В 1949 году Сухопутные войска уже не смогли себе позволить содержать Организацию Гелена, и ЦРУ должно было выбирать – взять ли ее под свой контроль или просто предоставить ее самой себе. В ЦРУ было известно об оперативных проблемах Организации; там также сознавали, что не смогут ее эффективно контролировать. Тем не менее, в управлении решили взять на себя роль спонсора Организации, потому что сознавали, что если они этого не сделают, Организация Гелена все равно будет существовать, но контролировать ее уже никто не будет. Джинн уже вырвался из бутылки. Начиная с 1949 года вплоть до дела Фельфе и до тех пор, покуда Гелен не ушел на покой, ЦРУ постоянно было разочаровано работой Организации. С одной стороны, информация, которую она добывала, никогда не была первоклассной. Это были данные тактической разведки. Гелен и его люди так и не смогли внедрить своих агентов ни в какую восточногерманскую или советскую организацию. Зачастую они черпали сведения, которыми снабжали ЦРУ, из газет и других подобных источников, пользоваться которыми можно и без дорогостоящей разведывательной службы. Другая проблема состояла в том, что ЦРУ всегда хотело знать, кто работает у Гелена и иметь послужной список каждого. Американская разведка опасалась, что, чем больше в подчинении у Гелена будет военных преступников, тем проще советской или восточногерманской разведке шантажировать их. У советской разведки не было необходимости шантажировать Фельфе, но она, возможно, делала это в отношении других бывших офицеров СС, работавших у Гелена. Поэтому ЦРУ постоянно запрашивало у Гелена списки личного состава Организации, но Гелен просто никогда таких списков не предоставил. Так что отношения между ЦРУ и Геленом всегда были сложными. ЦРУ даже имело своих осведомителей внутри Организации, о существовании которых Гелен ничего не знал. Таким образом, американская разведка даже вербовало агентуру среди сотрудников Гелена, хотя формально Организация Гелена была союзником Соединенных Штатов.
Владимир Абаринов: В биографии Хайнца Фельфе немало разночтений. Он родился в Дрездене. Вступил в Гитлерюгенд еще до прихода Гитлера к власти, а в 1936 году, 17-ти лет от роду, вступил в СС. Во время войны он сначала работал в уголовной полиции, а затем стал сотрудником внешней разведки и был направлен в Швейцарию, и оттуда в Нидерланды, где и сдался англичанам, после чего в течение трех лет Фельфе был агентом британской разведки в Кельне. А потом поступил на службу к Рейнхарду Гелену. Уже после того, как он отбыл тюремный срок за шпионаж Фельфе поселился в Восточной Германии и написал книгу мемуаров, из которых можно заключить, что он всегда симпатизировал коммунизму и стал советским шпионом по идеологическим мотивам. Каковы были его истинные мотивы?
Норман Года: Большинство авторов предполагает, что у него были личные мотивы работать на КГБ, и что эти мотивы не обязательно идеологические. Я думаю, один из таких личных мотивов – разрушение Дрездена, внушавшее Фельфе гнев. Двое коллег Фельфе по Организации Гелена, которые тоже работали на КГБ, были тоже родом из Дрездена. Другой мотив заключался в том, что советская разведка хорошо ему платила – гораздо больше, чем была его зарплата. У Фельфе была вилла, квартира, наполненная множеством дорогих вещей, прекрасная машина, он вел образ жизни, явно превышающий возможности служащего его ранга. Но помимо денег, это был еще авантюризм, по крайней мере, так считало ЦРУ. Знаете, быть двойным агентом, рисковать, занимая высокий пост – это сильно щекочет нервы. Но никогда никто не предполагал, что он симпатизировал коммунизму. После того, как он вышел на свободу в 1969 году, он поселился в Восточной Германии, и возможно, его мемуары там не вышли бы, не напиши он о своих симпатиях к коммунизму. Думаю, ему нравился авторитаризм, но убежденным коммунистом он определенно не был. Его личное дело офицера СС, напротив, говорит о том, что он был убежденным нацистом.
Владимир Тольц: Еще несколько слов о мотивах просоветской шпионской активности бывшего эсесовца Фельфе. Исследователи истории советского шпионажа Кристофер Эндрю и Олег Гордиевский считают, что в основе лежало тщеславие. Ему очень нравилось получать награды. Не только в БНД, но и поздравления, от высшего руководства КГБ, в том числе и от его председателя Шелепина. И Курировавший Фельфе в КГБ Виталий Коротков прекрасно все это «организовывал». Ну а мемуары его не надо переоценивать: по свидетельству Гордиевского их писал отдел А 1-го Главка КГБ. Там Фельфе очень ценили.- Когда в ФРГ его наконец арестовали и приговорили – 14 лет тюрьмы + заключение во время следствия, КГБ через несколько лет, в 69-м, удалось его обменять аж на 21 немца (из них 18 тоже были шпионами)!
Владимир Абаринов: Подчиненные не раз докладывали Рейнхарду Гелен о своих подозрениях относительно Фельфе. Но генерал упорно не желал им верить. Д-р Года считает. Что Фельфе продвигали по службе его друзья, которые начали сотрудничать с советской разведкой еще раньше.
Норман Года: Мы не имели доступа к немецким архивам, мы работали только с документами ЦРУ. Поэтому мы знаем только то, что знало ЦРУ. Управление поначалу старалось внедрить своих агентов в Организацию Гелена, чтобы понять, кого он берет на службу. А кроме того, ЦРУ дважды провело проверку, изучение ситуации после того, как Фельфе был арестован и осужден. В итоге появилось два разных объяснения. Первое – что Организация Гелена и лично Гелен просто не проверяли людей, которых они нанимали, достаточно тщательно, вследствие чего практически с первых дней существования Организации в ней работало несколько агентов КГБ. Вторая теория ЦРУ состоит в том, что Фельфе попал в Организацию, а затем успешно поднимался по служебной лестнице благодаря своим начальникам, которые уже сотрудничали с КГБ. В ЦРУ были убеждены в том, что одним из таких агентов был непосредственный руководитель Фельфе в тот момент, когда он поступил на службу в Организацию, бывший офицер Абвера Оскар Райле. Американцы также считали агентом советской разведки Вильгельма Кришбаума, который командовал Секретной полевой полицией Абвера на Восточном фронте; Кришбаум тоже был непосредственным начальником Фельфе. Так что отчасти проблема заключалась в том, что никто внимательно не изучал прошлое сотрудников Гелена. Организация ведь создавалась просто по принципу личного знакомства – на работу брали тех, кого знали по войне, но никого как следует не проверяли. В Организации Гелена было плохо поставлено дело обеспечения собственной безопасности.
Владимир Абаринов: Норман Года не назвал третьего приятеля Фельфе, Ганса Клеменса. Клеменс был начальником Гестапо в Дрездене, затем его перевели в Рим. В самом конце войны он отдал приказ о казни 335 итальянцев. За это Клеменс получил четыре года тюрьмы. Освободившись, он вернулся в свой родной Дрезден, который находился в советской зоне оккупации. Жена призналась ему, что стала любовницей полковника советской госбезопасности. Мужчины встретились и поговорили всерьез. Так был завербован Клеменс. Он получил от полковника направление в штаб-квартиру Гелена, где отделом кадров заведовал уже знакомый нам Вильгельм Кришбаум. А Клеменс, в свою очередь, взял на работу Фельфе и свел его со своими лубянскими кураторами. Так советские агенты из числа бывших нацистов трудоустраивали друг друга.
Среди рассекреченных бумаг ЦРУ есть служебная записка, подписанная тогдашним руководителем берлинской базы Дэвидом Мёрфи. Это оценка ущерба, нанесенного Хайнцем Фельфе американским национальным интересам. Но вот что интересно. В 1997 году вышла книга «Поле битвы – Берлин», написанная бывшими противниками в Холодной войне, в том числе Дэвидом Мёрфи. Так вот в книге успехи Хайнца Фельфе оцениваются гораздо скромнее, чем в записке. Датированной 1963 годом. Почему Мёрфи изменил свое мнение?
Норман Года: Я думаю, с каждым годом, прошедшим после окончания Холодной войны, последствия таких инцидентов представляются все менее и менее тяжелыми. С расстояния в 30 лет они уже не кажутся такими значительными, какими казались в то время. Не могу говорить от имени Дэвида Мёрфи, хотя я и знаком с ним. Книга «Поле битвы – Берлин» была написана спустя много лет после того как он вышел в отставку и вообще с ним много чего другого произошло. Но когда это случилось, разведка расценивала это как катастрофический провал, и это действительно был провал. Фельфе занимал ключевую позицию в Организации Гелена, а затем в БНД и сорвал практически все их операции против Советского Союза, сдал множество западногерманских агентов – Бог весть, сколько именно. От Дэвида Мёрфи я знаю, что Фельфе инкорпорировал сам себя в операции ЦРУ против главной операционной базы советской разведки в Карлсхорсте. Американская разведка успешно проникла в Карлсхорст, и Фельфе оказался участником этой операции. ЦРУ, как правило, не проводило совместных операций ни с западногерманской разведкой, ни с какой-либо другой, но Фельфе настоял на роли офицера связи с ЦРУ. Таким образом, он мешал не только операциям западногерманской разведки, но и американской против Карлсхорста. Поскольку он раскрыл советской разведке американскую агентуру в Карлсхорсте, этих осведомителей стали снабжать дезинформацией, а некоторых арестовали. За все время своей работы на КГБ Фельфе, по оценке ЦРУ, передал Москве 15 тысяч единиц секретной информации – это не считая идентификации агентов. Знаете, у бывших сотрудников ЦРУ есть обыкновение со временем минимизировать свои ошибки. Но документ, который лежит сейчас перед вами, написан Дэвидом Мёрфи не для широкой публики, эта бумага адресована его начальникам в ЦРУ, так что это честная оценка. А кроме того, эти три страницы – всего лишь сопроводительная записка к гораздо более объемному и детальному документу, в котором что-то около 50 страниц.
Владимир Тольц: В российские сообщения о последнем рассекречивании документов ЦРУ вставлен пассаж, перекочевавший туда, судя по всему, из аналогичных старых новостей 2005 года – о шефе гестапо Мюллере, ставшим после «17 мгновений весны» в России почти национальным героем. След его потерян весной 45-го. На западе поговаривали, что он мог сбежать к русским. А многие в России, особенно после выхода там перевода англоязычной фальшивки о «вербовочных беседах» с Мюллером американских разведчиков, поверили, что его скрывает ЦРУ. Рассекреченные в Штатах в 2001-2005 годах документы ни одну из этих версий не подтверждают. Профессор Норман Года досконально изучивший в свое время американское досье шефа Генриха Мюллера, говорит Владимиру Абаринову.
Норман Года: Мы пришли к выводу, что он был убит в Берлине в последние дни войны. Единственное свидетельство о том, что он работал на советскую разведку, принадлежит перебежчику Петру Дерябину. Но гораздо больший объем косвенных доказательств говорит о том, что он погиб в битве за Берлин. Его труп не был найден, но нашли принадлежавшие ему предметы. Американцы и западногерманская полиция приложили все усилия к его поискам. За его семьей, ее телефонными разговорами и почтовым сообщением было установлено скрытое наблюдение, и не только за семьей, но и за любовницей, за всеми, с кем он мог бы вступить в контакт, но никакого контакта так и не произошло.
Владимир Тольц: Но вообще очередное рассекречивание никаких сенсаций и потрясений не принесло. (Пока, по крайней мере.) Слишком долго мы все – в Америке, в Германии, в России – этого ждали. Для сравнения: когда Хрущев на 20 съезде произнес свою потрясшую мир речь, в которой «фактов» было куда меньше, чем в любом из рассекречиваемых ныне документальных массивов ЦРУ, его слушателей от событий им описываемых отделяло 5-8-максимум 20 лет. А нас, от того, что содержат доступные теперь файлы, полвека и больше. Слишком многое мы уже знаем из того, что в них содержится. Да и массовое восприятие теперь изменилось. Шиндлером заинтересовались лишь после того, как на экраны мира вышел спилберговский «Список Шиндлера». Обретут ли открытые всем и мало кем прочитанные документы ЦРУ своего Спилберга?
