Барби в парандже. Иран запрещает импорт кукол

Чем помешала иранцам Барби? Тем, что созданная почти пятьдесят лет назад кукла прививает детям враждебные ценности. Впрочем, не только она. Генеральный прокурор Ирана объявил войну многим западным игрушкам. Об этом я беседую с обозревателем Радио Свобода Александром Генисом.

— Прежде всего давайте разберемся, кто и в чем провинился?
— Список довольно велик. Это — куклы, изображающие Барби, Бэтмана, Человека-Паука и Гарри Поттера со всей его компанией. Иранские власти представили импорт этих кукол, как новый крестовый поход детей и их игрушек. Согласно оценке прокурора, последние «представляют непосредственную опасность для неокрепшего (видимо, душевного) здоровья иранских детей, а также мешают развитию местной игрушечной индустрии». Но главное преступление кукол — в их безнравственности. С этим Тегеран борется уже давно. Два года назад полицейские провели рейд на игрушечные магазины столицы и с ног до головы облепили черной бумагой тело кукольной Барби, чтобы она одевалась согласно закону о нормах приличия.

— С западной точки зрения все это выглядит несколько комично.
— С восточной, наверное, тоже. В Иране, во всяком случае, те родители, которые могут себе позволить, балуют детей западными игрушками, не обращая внимания на недовольство властей. Надеясь с этим покончить, тот же прокурор настаивает на замене американских персонажей отечественными. Так, иранским девочкам предлагают играть вместо Барби с ее местными сверстниками — куклами Сарой и Дарой.

— Но, легко догадаться, Барби все-таки популярней.
— Еще бы, она ведь и в самом деле представляет угрозу режиму, потому что Барби, особенно с тех пор, как над ней поработали американские феминистки, свободна выбирать себе наряды, кавалеров и профессию. Игрушки — материальное воплощение того фольклорного субстрата, который вмещает ценности общества на самом глубоком и потому самом незаметном уровне сознания.

— Значит, у иранских властей есть основания беспокоиться.
— Наверное, это так. Ведь каждый сказочный персонаж — социальный идеал, разведенный волшебными красками сказки. Ну, скажем, Золушка учит бороться с фатализмом трудом и упорством. Микки Маус дает урок демократии, которая даже мелких грызунов наделяет силой и властью над обстоятельствами. Ну, а про Барби и говорить нечего — она беззаветно борется с дискриминацией женщин, не отказываясь при этом от девичьих прелестей.

— В заявлении прокурора война с игрушками мотивировалась заботой об «исламской культуре и революционных ценностях». Вопрос в том, сумеют ли власти их сохранить от покушения Барби и Гарри Поттера?
— Чтобы ответить на этот вопрос, стоит обратиться к советскому опыту, который очень полезен, когда речь заходит об Иране. В детстве у меня была мечта — посмотреть «Великолепную семерку». Но до шестнадцати лет туда не пускали. Это было также глупо, как откладывать «Трех мушкетеров» до пенсии. Но взрослые, особенно педагоги, так не считали. Они хотели, чтобы мы водили хоровод и играли в городки, а не изображали американских ковбоев. Запретный плод, однако, взял свое, и каждое лето мы всем пионерским лагерем учились метать лассо.