В ходе двухдневной встречи лидеров стран-членов Евросоюза согласованы позиции ЕС на предстоящем 2 апреля лондонском саммите "двадцатки". У российских властей – свои предложения к саммиту. Некоторые из них в интервью Радио Свобода прокомментировал известный экономист, директор по макроэкономическим исследованиям Высшей школы экономики Сергей Алексашенко.
- Как вы оцениваете опубликованный на официальном сайте Кремля документ, в котором сформулированы российские предложения "двадцатке"? В частности, там говорится о необходимости введения наднациональной резервной валюты – с целью ослабить американский доллар, укрепить позиции рубля и получить возможность использовать его в качестве резервной валюты.
- К сожалению, значительная часть этого документа выдержана в откровенно конфронтационном тоне: нас не устраивает действующий миропорядок, во всем виноваты США, мировое сообщество должно Америку ограничить и т.п.
Такой тон, мне кажется, объясняется двумя факторами. Во-первых, откровенным антиамериканизмом российской внешней политики, который проявляется и во многих других заявлениях. А во-вторых, тем, что люди, которые писали этот документ, похоже, не вполне себе представляют устройство мировой экономики. Например, они не учитывают, что существование резервной валюты не является результатом чьего-то решения. Не было ни закона, ни указа, ни конвенции по этому вопросу. Просто вот так сложилось.
Наверное, авторам этих предложений кажется, что "ручное управление" экономикой существует во всем мире. У них какие-то очень наивные представления о том, что такое современная резервная валюта. Между тем, чтобы какая-то валюта стала резервной, организации, которые накапливают резервы, должны иметь свободу выбора, как с наименьшим риском оперировать этими резервами. Сегодня наиболее стабильные финансовые инструменты номинированы в долларах. И даже если предположить, что, например, завтра или через год появится новая мировая валюта, потребуется немало времени, чтобы сформировались финансовые инструменты, выпущенные в этой валюте.
Яркий пример – евро. Казалось бы, экономика еврозоны по объему ВВП фактически один в один – экономика США. Европейская валюта существует уже 10 лет, доказала свою устойчивость. Однако финансовых инструментов, номинированных в евро, очень мало. И если вдруг вы захотите перевести, например, все валютные резервы России в евро, вы столкнетесь с проблемой: а какие инструменты покупать?
Допускаю, что можно создать некую единую мировую наднациональную валюту – лет через 50-70, в результате очень сложного переговорного процесса. Но для того, чтобы эта валюта стала резервной, решения мирового сообщества недостаточно. Даже если провести глобальную международную конференцию и сказать, что рубль – мировая резервная валюта, ничего не изменится. Инвесторы посмотрят на рубль внимательно и тут же выяснят, что рублевых финансовых инструментов в нужном объеме не существует, а имеющиеся настолько нестабильны, что не могут гарантировать сохранение сбережений.
- А если попробовать снизить зависимость мировой торговли от доллара, проводя больше расчетов, например, в рублях или в какой-то другой валюте?
- Все российские экспортеры получают выручку в валюте и никаких проблем с этим не испытывают. Они тут же продают валюту Центральному банку или своему коммерческому банку и получают рубли. При этом знают, что если получили выручку в долларах, то временно свободные доллары они тут же могут разместить в какие-то финансовые инструменты.
А теперь представим, что "Рургаз" или "Газ де Франс" решили закупать российский газ с оплатой в рублях. Ну и куда им эти рубли вкладывать? Не говоря уж о том, что в результате прошедшей 50-процентной девальвации российской валюты их рублевые сбережения резко обесценились бы. В мировой глобальной торговле участвуют миллионы участников. Разве можно им приказать торговать себе во вред?
- Вы считаете, что на саммите в Лондоне российские валютные предложения не будут рассматривать всерьез?
- К сожалению, мой прогноз такой: на саммите в Лондоне над этими предложениями будут смеяться. Это еще хуже, чем если бы их просто не заметили.
Можно выступать с какими-то интересными, неожиданными предложениями, по которым не будет консенсуса, но которые могут вызывать заинтересованность, оживленную дискуссию. Выдвигать же на обсуждение наивно-утопические проекты… Мне кажется, это недостойно нашей страны. Я бы на месте российского президента сто раз подумал, прежде чем с таким проектом выходить. Если у него нет сложившейся точки зрения по этому вопросу, можно, в конце концов, с кем-нибудь посоветоваться.
- Одна из главных задач, которая декларируется Россией накануне саммита "двадцатки", – защита развивающихся стран. Есть шанс выступить с этими странами единым фронтом против "американского засилья"?
- Не думаю. Очень немногие из развивающихся стран обладают ядерным оружием и готовы идти на конфронтацию с Америкой. А вот если бы российская делегация ставила перед собой некую конкретную позитивно-конструктивную задачу, мне кажется, можно было бы добиться результата.
Развивающиеся страны, представленные на "двадцатке", это Бразилия, Саудовская Аравия, Китай, Мексика. Известно, что сегодня с Китаем, Саудовской Аравией и Россией реально обсуждаются возможности этих стран выделить ресурсы Международному валютному фонду для финансирования его программ. Эти три страны могли бы объединиться и договориться: да, мы готовы дать деньги, например, в обмен на увеличение нашей квоты при голосовании в МВФ; или, например, в обмен на получение временного права вето. Сегодня в МВФ право вето есть у Америки – так исторически сложилось. Можно предложить: хорошо, давайте квоты не менять, но если наши три страны согласуют позицию по какому-то вопросу и готовы выступить солидарно, мы вправе совместно "заветировать" не устраивающее нас решение.
Иными словами, России нужна конструктивная дипломатия, основанная на понимании того, какие вопросы сегодня стоят в повестке дня мирового сообщества, какие из них наиболее актуальны. Например, решение об увеличении капитала МВФ будет принято обязательно: все понимают, что фонду нужны деньги на финансирование целого ряда программ по поддержке валютных режимов, экономик очень многих государств. Надо смотреть, как тут могут быть востребованы развивающиеся страны. А просто говорить, что мы хотим увеличить роль развивающихся стран и это можно сделать, сплотившись под лозунгами "долой Соединенные Штаты Америки" и "долой поганый американский доллар"… Мне кажется, это абсолютно неконструктивный путь и вряд ли кто-то поддержит Россию в таком антиамериканизме.
- Как вы оцениваете опубликованный на официальном сайте Кремля документ, в котором сформулированы российские предложения "двадцатке"? В частности, там говорится о необходимости введения наднациональной резервной валюты – с целью ослабить американский доллар, укрепить позиции рубля и получить возможность использовать его в качестве резервной валюты.
- К сожалению, значительная часть этого документа выдержана в откровенно конфронтационном тоне: нас не устраивает действующий миропорядок, во всем виноваты США, мировое сообщество должно Америку ограничить и т.п.
Такой тон, мне кажется, объясняется двумя факторами. Во-первых, откровенным антиамериканизмом российской внешней политики, который проявляется и во многих других заявлениях. А во-вторых, тем, что люди, которые писали этот документ, похоже, не вполне себе представляют устройство мировой экономики. Например, они не учитывают, что существование резервной валюты не является результатом чьего-то решения. Не было ни закона, ни указа, ни конвенции по этому вопросу. Просто вот так сложилось.
Наверное, авторам этих предложений кажется, что "ручное управление" экономикой существует во всем мире. У них какие-то очень наивные представления о том, что такое современная резервная валюта. Между тем, чтобы какая-то валюта стала резервной, организации, которые накапливают резервы, должны иметь свободу выбора, как с наименьшим риском оперировать этими резервами. Сегодня наиболее стабильные финансовые инструменты номинированы в долларах. И даже если предположить, что, например, завтра или через год появится новая мировая валюта, потребуется немало времени, чтобы сформировались финансовые инструменты, выпущенные в этой валюте.
Яркий пример – евро. Казалось бы, экономика еврозоны по объему ВВП фактически один в один – экономика США. Европейская валюта существует уже 10 лет, доказала свою устойчивость. Однако финансовых инструментов, номинированных в евро, очень мало. И если вдруг вы захотите перевести, например, все валютные резервы России в евро, вы столкнетесь с проблемой: а какие инструменты покупать?
Допускаю, что можно создать некую единую мировую наднациональную валюту – лет через 50-70, в результате очень сложного переговорного процесса. Но для того, чтобы эта валюта стала резервной, решения мирового сообщества недостаточно. Даже если провести глобальную международную конференцию и сказать, что рубль – мировая резервная валюта, ничего не изменится. Инвесторы посмотрят на рубль внимательно и тут же выяснят, что рублевых финансовых инструментов в нужном объеме не существует, а имеющиеся настолько нестабильны, что не могут гарантировать сохранение сбережений.
- А если попробовать снизить зависимость мировой торговли от доллара, проводя больше расчетов, например, в рублях или в какой-то другой валюте?
- Все российские экспортеры получают выручку в валюте и никаких проблем с этим не испытывают. Они тут же продают валюту Центральному банку или своему коммерческому банку и получают рубли. При этом знают, что если получили выручку в долларах, то временно свободные доллары они тут же могут разместить в какие-то финансовые инструменты.
А теперь представим, что "Рургаз" или "Газ де Франс" решили закупать российский газ с оплатой в рублях. Ну и куда им эти рубли вкладывать? Не говоря уж о том, что в результате прошедшей 50-процентной девальвации российской валюты их рублевые сбережения резко обесценились бы. В мировой глобальной торговле участвуют миллионы участников. Разве можно им приказать торговать себе во вред?
- Вы считаете, что на саммите в Лондоне российские валютные предложения не будут рассматривать всерьез?
- К сожалению, мой прогноз такой: на саммите в Лондоне над этими предложениями будут смеяться. Это еще хуже, чем если бы их просто не заметили.
Можно выступать с какими-то интересными, неожиданными предложениями, по которым не будет консенсуса, но которые могут вызывать заинтересованность, оживленную дискуссию. Выдвигать же на обсуждение наивно-утопические проекты… Мне кажется, это недостойно нашей страны. Я бы на месте российского президента сто раз подумал, прежде чем с таким проектом выходить. Если у него нет сложившейся точки зрения по этому вопросу, можно, в конце концов, с кем-нибудь посоветоваться.
- Одна из главных задач, которая декларируется Россией накануне саммита "двадцатки", – защита развивающихся стран. Есть шанс выступить с этими странами единым фронтом против "американского засилья"?
- Не думаю. Очень немногие из развивающихся стран обладают ядерным оружием и готовы идти на конфронтацию с Америкой. А вот если бы российская делегация ставила перед собой некую конкретную позитивно-конструктивную задачу, мне кажется, можно было бы добиться результата.
Развивающиеся страны, представленные на "двадцатке", это Бразилия, Саудовская Аравия, Китай, Мексика. Известно, что сегодня с Китаем, Саудовской Аравией и Россией реально обсуждаются возможности этих стран выделить ресурсы Международному валютному фонду для финансирования его программ. Эти три страны могли бы объединиться и договориться: да, мы готовы дать деньги, например, в обмен на увеличение нашей квоты при голосовании в МВФ; или, например, в обмен на получение временного права вето. Сегодня в МВФ право вето есть у Америки – так исторически сложилось. Можно предложить: хорошо, давайте квоты не менять, но если наши три страны согласуют позицию по какому-то вопросу и готовы выступить солидарно, мы вправе совместно "заветировать" не устраивающее нас решение.
Иными словами, России нужна конструктивная дипломатия, основанная на понимании того, какие вопросы сегодня стоят в повестке дня мирового сообщества, какие из них наиболее актуальны. Например, решение об увеличении капитала МВФ будет принято обязательно: все понимают, что фонду нужны деньги на финансирование целого ряда программ по поддержке валютных режимов, экономик очень многих государств. Надо смотреть, как тут могут быть востребованы развивающиеся страны. А просто говорить, что мы хотим увеличить роль развивающихся стран и это можно сделать, сплотившись под лозунгами "долой Соединенные Штаты Америки" и "долой поганый американский доллар"… Мне кажется, это абсолютно неконструктивный путь и вряд ли кто-то поддержит Россию в таком антиамериканизме.
