Как бы ни вел себя термометр и что бы ни говорил календарь, настоящее лето приходит в Нью-Йорк вместе с самым живописным и самым шумным парадом города – пуэрто-риканским. С него начинается безобразно жаркая пора, которая скорее радует, чем огорчает всех выходцев с тропического острова.
Пуэрториканцы, так же неохотно, как и наши соотечественники, растворяющиеся в Америке, берегут своей образ жизни, свои обычаи, язык, культуру. Благодаря им, Нью-Йорк приобрел изрядную толику пылкого карибского темперамента, который далеко не всегда делает жизнь в нашем городе тихой и спокойной.
Я точно знаю, о чем говорю, потому что провел свои первые американские годы во второй (после островного Сан-Хуана) пуэрто-риканской столице – Вашингтон-Хайтс, районе, расположенном на северной окраине Манхэттана. Тогда, треть века назад, политкорректность еще не изобрели, и мои соседи ядовито заявляли, что «тараканы - единственный вклад пуэрториканцев в нью-йоркскую культуру». Сейчас это звучит не только обидно, но и глупо. Огромная и самая знаменитая испано-язычная община города стала незаменимой в культурном пейзаже Нью-Йорка. Со своим музеем, книжными магазинами, поэтическими кафе, со своими мировыми звездами кино и музыкальной сцены, пуэрториканцы отбили себе свое, очень особое место в городе. И этому, надо сказать, немало способствовала полувековая традиция парадов, которые и были-то задуманы с целью создать у горожан позитивный образ пуэрто-риканской общины. Ее бурная политическая и культурная активность, можно сказать, на моих глазах, переломила настороженное общественное мнение. Лучше всего мне, как старожилу, это заметно по тому же Вашингтон-Хайтс. В определенном смысле, его судьба напоминает Брайтон-Бич: район разбогател, не изменившись. Теперь в этой, по-прежнему чисто испанской части Манхэттана, фасады прихорошились, вывески стали неоновыми, столики в ресторанах покрылись крахмальными (розовыми) скатертями, манекены в витринах приоделись в модное, газеты распухли от рекламы, машины обновились, стрелять перестали, но тише на улицах все равно не стало. Здесь, по-прежнему, поют и танцуют, невзирая на время суток и тех горемык, которым по утрам надо вставать на работу…
В День Пуэрто-Рико наш понаторевший на парадах специальный корреспондент Рая Вайль отправилась на Пятую авеню.
Карлос – пуэрториканский индеец-таино
Июнь – месяц роз и... пуэрториканцев, которых, согласно данным Американского бюро переписи населения, в Нью-Йорке и окрестностях зарегистрировано 873 тысячи. Самая большая этническая группа «латинос» в Нью-Йорке, пуэрториканцы с гордостью называют себя «ньюйориканцами», и когда они устраивают свой традиционный ежегодный парад - от 44-й улицы до 86-й, движение в Манхэттене останавливается - ни проехать, ни пройти - повсюду полицейские заграждения. Начало - в 11 утра, но я решила приехать пораньше, чтобы занять удобное местечко. Куда там, зрители расположились вдоль Пятой авеню еще с ночи. В сабвее, в одном вагоне со мной, на парад спешила живописная группа молодых парней, сплошь обвешанных пуэрто-риканскими флажками. Позднее я их встретила уже на Пятой авеню, им как-то удалось пробиться в первые ряды и без журналистского удостоверения... Говорит 36-летний Карлос, знающий свой родной язык, культуру и традиции гораздо лучше, чем английский, хотя и закончил здесь обычную среднюю школу: «Я родился здесь, а родители в Пуэрто-Рико. В Нью-Йорке можно прожить и с одним испанским, а я, все-таки, говорю, даже читать и писать умею немного, хотя для работы мне это даже не нужно. Работа у меня хорошая - строитель, профсоюз имеется, все "бенефиты". Женился в 20 лет, пятерых детей имею, старшему уже 15, можно и на парад взять с собой, не задавят, он у меня здоровый парень. А до этого один каждый год ездил, потому что нет ничего красочнее, чем пуэрто-риканский парад, и нет человека на земле, который бы гордился своим культурным наследием больше, чем пуэрториканцы… Мы прошли через все, прежде чем первые эмигранты поселились в Нью-Йорке. Среди нас есть африканцы, есть индейцы-таино, которых многие игнорируют, но они-то и населяли остров до того, как его, якобы, открыл Христофор Колумб. Потом в Пуэрто-Рико начали ввозить рабов из Африки, которые сегодня вместе с потомками испанских колонистов, смешавшихся с индейцами-карибами, и составляют коренное население страны».
Рис и фасоль
Самые красивые индейцы в мире это – пуэрто-риканские индейцы, создавшие уникальную культуру, которая до сих пор считается главной в Пуэрто-Рико, хотя большую часть коренного населения в 15-м веке уничтожили захватившие остров конквистадоры. Лишь небольшой части таино удалось тогда выжить, укрывшись в горах. От них, как выяснилось, и ведет свою генеалогию Карлос: «Колумб думал, что он открыл Пуэрто-Рико. Это неправда, мы-то существовали задолго до его открытия. А вот после него начались насилия и убийства. Ну ладно, что ворошить старое, главное, что мы сохранились, как народ, который гордится своими корнями. И хоть сейчас Пуэрто-Рико имеет статус свободно присоединившейся к Соединенным Штатам территории, мы все равно считаем себя пуэрториканцами, нью-йоркскими пуэрториканцами, со своими обычаями, музыкой и едой, которую готовим так, как это делали наши предки, например, рис с фасолью»
Никогда не думала, что это скромное блюдо, которое я впервые попробовала в Пуэрто-Рико, а затем уже стала заказывать в пуэрто-риканских ресторанчиках в Нью-Йорке, способно вызвать такой энтузиазм. В толпе радостно загалдели: «Райс энд бинс, ура, да здравствует Пуэрто-Рико, Пуэрто-Рико из Ньюйоркрико...»
Рубен, который не любит Дженифер Лопес
28-летний Рубен, тоже весь обвешанный пуэрто-риканскими флажками, и тоже в первых рядах, пришел сюда в 6 утра, чтобы вблизи увидеть своего кумира, суперзвезду Марка Энтони, который в этом году является маршалом парада, рядом с ним его жена, красавица Дженифер Лопес, знаменитая на весь мир певица, танцовщица и актриса. Рубен говорит: «Все это так, но мне она не нравится. Она какая-то не настоящая, не наша, нет в ней огня, жизни, души, того, что отличает пуэрто-риканских певцов, способных и мертвого поднять, таких, как Эдди Сантъяго, или Марк Энтони. Вот это настоящая пуэрто-риканская музыка, живая, заводная, душа поет. Марк Энтони сейчас новую волну представляет, вот он свой, он вырос на нью-йоркских улицах»
Рамон – один из тех, кто все это устроил
Надо сказать, что пуэрто-риканский парад - самый музыкальный из всех нью-йоркских парадов. Около трехсот групп участвует, музыканты, танцовщики, певцы, исполняющие сальсу, румбу, меренге, реггей, каллипсо, традиционную пуэрто-риканскую музыку. Одним словом - пятичасовой бесплатный концерт. Рамон – один из организаторов парада: «Согласно нашим данным, участвуют в параде около 80-ти тысяч, а зрителей более 2,5 миллионов. Такое впечатление, что со всех штатов пуэрториканцы приехали. В Америке их примерно три миллиона, а на всем острове Пуэрто – 3,900, представляете, какое это удивительное чувство - быть пуэрториканцем в Нью-Йорке. Мы говорим, что у нас две страны, одна, это остров Пуэрто-Рико, а другая - здесь, в Америке»
Рамон, очень похожий на красавчика Рики Мартина, только чуть постарше и посолиднее, как оказалось, мой коллега, только репортажи делает для испанского телевидения: «Суть этого парада в том, чтобы познакомить здешний народ с культурой Пуэрто-Рико, традициями, фольклором, музыкой. Ну, и, конечно, показать, какое влияние оказали пуэрториканцы на Америку. Прошли времена "Вестсайдской истории". Сегодня пуэрториканцы играют важную роль и в политике, и в культуре Соединенных Штатов. Их вклад в нью-йоркскую общину невозможно переоценить»
Я ушла, не дождавшись конца парада, слегка обалдевшая от восторженного рева толпы, и заводной пуэрто-риканской музыки, которая еще долго звучала по всему Манхэттену. А ночью мне приснился огромный пуэрто-риканский флаг, дизайн которого, кстати, придумали первые пуэрто-риканские поселенцы в Нью-Йорке.
