Ссылки для упрощенного доступа

Конфликт вокруг музыкального и хорового лицея в Екатеринбурге


Программу ведет Светлана Толмачева. В программе принимают участие - Эльвира Архангельская, заместитель директора по концертной деятельности Екатеринбургского музыкального лицея, и Сергей Пименов, директор мужского хорового лицея.



Светлана Толмачева: На днях Арбитражный суд Свердловской области отменил постановление главы Екатеринбурга о слиянии Екатеринбургского музыкального лицея и Екатеринбургского музыкального хорового лицея и организации на их базе Академии искусств. Преподаватели лицеев выступают против реорганизации, так как считают, что эта мера скажется на качестве обучения. История противостояния учителей и чиновников обрастает все новыми подробностями.


Что же ожидает учеников музыкального и хорового лицеев после каникул? Об этом мы будем говорить сегодня с гостями нашей студии. Рядом со мной сейчас находится Эльвира Архангельская, заместитель директора по концертной деятельности Екатеринбургского музыкального лицея.


Доброе утро, Эльвира Глебовна.



Эльвира Архангельская: Доброе утро.



Светлана Толмачева: И у нас в гостях директор мужского хорового лицея Сергей Пименов.


Доброе утро, Сергей Юрьевич.



Сергей Пименов: Доброе утро.



Светлана Толмачева: Прежде чем мы начнем обсуждать сложившуюся ситуацию, давайте посвятим наших слушателей в историю вашего противостояния. Она началась с Екатеринбургского музыкального лицея – так сейчас называется специальная музыкальная школа-десятилетка, которая была организована в Свердловске в 1943 году. Сейчас в России подобных заведений – восемь. На весь Уральский регион Екатеринбургский музыкальный лицей – единственный и в своем роде уникальный. Тему продолжит корреспондент Радио Свобода Олег Вахрушев.



Олег Вахрушев: После того, как вышел приказ о статусе средних специальных заведений, где сказано, что такие учебные заведения должны принадлежать либо Федерации, либо субъекту Федерации, администрация Екатеринбурга, в чьем ведении находился лицей последние несколько лет, решила оставить школу-десятилетку при себе. Однако чтобы все было в соответствии с законом, нужно было понизить статус школы до обычной, но с музыкальным уклоном. Именно этот факт и стал камнем преткновения. Потому что в таком случае дети, окончившие музыкальный лицей, потеряли бы право сразу же поступать в консерватории. Хотя, чиновники администрации Екатеринбурга и утверждали, что все осталось бы как есть. Говорит начальник Управления образования администрации города Евгения Умникова.



Евгения Умникова: На мой взгляд, ситуация абсолютно не страшная. Данное учреждение должно изменить свою деятельность, совершенно не затрагивая при этом деятельность ни педагогического коллектива, ни детей. Школа будет такой же специализированной музыкальной школой. Дети будут получать такой же аттестат, только не аттестат об окончании девяти классов, то есть за основную среднюю школу, а за 11-летнюю школу, будут получать аттестат о полном основном образовании.



Олег Вахрушев: Педагоги лицея, естественно, увидели в этом некую нечестность. С одной стороны, их устраивало, что школа как таковая останется, но категорически не соглашались с потерей статуса среднего специального заведения. Вот что заявил в интервью Радио Свобода преподаватель лицея, заслуженный артист России, профессор Уральской государственной консерватории имени Мусоргского Вольф Усминский.



Вольф Усминский: Речь не идет о закрытии. Речь идет о понижении статуса. А понижение статуса – это ликвидация. Потому что если ученик нашего лицея должен сдавать экзамены на аттестат зрелости, то у него времени на занятия на инструменте абсолютно не останется.



Олег Вахрушев: Весной этого года противостояние руководства лицея и чиновников администрации достигло своего апогея. Управление культуры под руководством Татьяны Колесниковой, несмотря на то, что в адрес и главы Екатеринбурга, и губернатора Росселя приходили телеграммы от крупнейших деятелей культуры России о полной нецелесообразности закрытия лицея, категорически решило оставить заведение в своем ведении. В ответ на центральную площадь города вышли более 500 учеников школы-десятилетки, их родители, педагоги лицея, выпускники прошлых лет, среди которых представители ректората и студенты Уральской консерватории, музыканты Свердловской филармонии и Театра оперы и балета.


Через некоторое время вопрос о лицее рассматривался на заседании Общественной палаты, чуть позже информация о конфликте дошла до администрации президента России. И в этом случае чиновники от культуры остались верны своей позиции – во что бы то ни стало оставить музыкальный лицей у себя.


В коридорах администрации появился новый проект – организация первого в России муниципального высшего учебного заведения - Екатеринбургской Академии современного искусства. Специально для этого под подобный «передел собственности» попало еще одно учебное заведение со схожим статусом – мужской хоровой лицей. С его директором Сергеем Пименовым начальник Управления культуры Татьяна Колесникова церемониться не стала и просто уволила. Говорит Татьяна Колесникова.



Татьяна Колесникова: Самая главная претензия к Сергею Юрьевичу – это, конечно, несогласие, скажем так, с решениями учредителя и невыполнение этих решений. То есть когда мы говорим о создании вуза, Сергей Юрьевич нашу позицию не принимает.



Олег Вахрушев: Торжественная презентация Екатеринбургской Академии современного искусства, благодаря созданию которой исчезли бы и музыкальный колледж, и мужской хоровой лицей, была назначена на 3 июля. Но 30 июня Арбитражный суд Свердловской области вынес постановление о том, что решение администрации Екатеринбурга о реорганизации этих учебных заведений незаконно.


Городские чиновники намерены отстаивать свою точку зрения в судах высшей инстанции.



Светлана Толмачева: Эльвира Глебовна, наверное, многие наши слушатели сейчас недоумевают. Каким образом при наличии того жесткого административного ресурса, давления на педагогов, которое есть в любом городе России (и этого никто не скрывает), вы до сих пор держитесь и сопротивляетесь?



Эльвира Архангельская: Знаете, у нас настолько богатая история – нам 63 года, за нами стоит не одно поколение блистательных музыкантов. И всякий раз, когда я выступала, а я выступала и в Общественной палате, и в Государственной Думе, и в Министерстве культуры, и в Федеральном Агентстве по культуре и кинематографии, подходили люди и говорили: «Вы только, пожалуйста, держитесь».


Абсурдность ситуации, которую создано Управление культуры, была настолько очевидна, что бороться, откровенно говоря, с этой ситуацией и с беспределом власти, может быть, было и не так сложно с точки зрения эмоциональной какой-то подпитки. Но слишком очевидны просчеты Управления культуры.


Понимаете, нам три месяца понадобилось для того, чтобы доказать людям совершенно очевидные вещи. Нельзя в рамках общеобразовательной школы создать условия для получения профессионального образования. Это настолько очевидно, и это понимает любой дворник. Я прекрасно понимаю, что, наверное, Управление культуры тоже где-то это осознавало, но таков был приказ, установка администрации города – не отдавать здание. Ведь когда я выступала в Общественной палате при президенте Российской Федерации, все говорили одно: «Это имущественный вопрос. Все остальное – лирика». И заседание Арбитражного суда обнаружило цинизм власти, когда речь шла только об имуществе.


И я считаю, что совершенно блистательный был пассаж адвоката нашего учебного заведения Андрея Владимировича Винницкого, который сказал: «Знаете, если доводить вашу идею до абсурда, то можно сказать, что вы являетесь собственниками всего того, что находится в лицее, в частности, роялей, скрипок. Ну, давайте, доводя до абсурда всю эту ситуацию, реорганизуем рояли и скрипки в дрова, и будем ими топить печи. А ведь ЖКХ – это точно ваша собственность и ваша прерогатива». Я понимаю, что, может быть, эта идея доведена до абсурда, но она очень хорошо показывает суть конфликта – имущественный спор.


При этом мне хотелось бы обратить внимание на то, что оба здания, они ведь не построены на деньги города. Здание школы-десятилетки, а так, в общем, всегда называлось наше учебное заведение, оно было построено на деньги правительства Российской Федерации. Деньги эти были выделены Министерством культуры Российской Федерации для строительства межобластной музыкальной школы. Мы так всегда и назывались.


У нас, кстати, 30 процентов детей – это иногородние дети, многие из которых вообще приехали специально в Екатеринбург из Казахстана, из многих других городов, из многих других стран, я бы даже сказала.



Светлана Толмачева: А что касается здания, где находится мужской хоровой лицей, - это вообще здание дореволюционной постройки. Это памятник истории города Екатеринбурга.



Эльвира Архангельская: Конечно.



Светлана Толмачева: Сергей Юрьевич, к вам вопрос. Вы также уверены в том, что все дело в «неудобном» положении мужского хорового лицея и школы-десятилетки? Ваша злая судьба в том, что вы находитесь в центре города?



Сергей Пименов: Знаете, музыканты всей страны и люди, которые занимаются культурой, они обеспокоены происходящим в нашем городе. И все в один голос, не сговариваясь, говорят: «Это просто имущественный вопрос. Вряд ли он бы был поднят, если бы вы находились где-нибудь на окраинах Екатеринбурга». Тогда, я думаю, вопросов бы не было никаких, скорее всего. Ну а для чего тогда администрации города так цепляться?.. «Да, - говорят, - мы много денег вложили». Но ведь ни в чем не виноваты учащиеся ни школы-десятилетки, ни мужского хорового колледжа. Да, у нас 150 талантливых парней города учатся.


Вышел 131-ый федеральный закон, и по этому закону нужно просто дать возможность существовать. Для чего тогда вообще федеральные законы создаются?.. И ситуация, конечно, как бы немножко меня настораживает, потому что очень тяжело и медленно наша законодательная власть работает. То есть законы принимаются, а отстаивать свои законы мы как бы не можем. Вот в этом отношении, конечно, Эльвира Глебовна, может быть, правильно говорит, с одной стороны, было легко эмоционально, с другой стороны, в общем-то, были сложности в том, что надо было доказать законодательно, что федеральное законодательство надо соблюдать. И в этом была сложность нашей борьбы, я считаю, на сегодняшний день.



Светлана Толмачева: Сергей Юрьевич, вы до сих пор являетесь директором мужского хорового лицея или все-таки, как мы слышали в репортаже моего коллеги Олега Вахрушева и со слов руководителя отдела культуры города Екатеринбурга Татьяны Колесниковой, вы уволены?



Сергей Пименов: Дело все в том, что я был уволен, когда находился на больничном листе. Любой юрист сегодня вам скажет, что нельзя увольнять человека, когда он находится в больнице с обострением. Поэтому в этом отношении, я считаю, что я как бы еще являюсь директором, никто меня не увольнял, хотя у меня трудовая книжка на руках. Я буду отстаивать свои права через суд, это однозначно.


И сегодня у нас ситуация достаточно печальная, потому что наши педагоги не получают зарплату.



Светлана Толмачева: А сколько месяцев они уже не получают зарплату?



Сергей Пименов: За июнь месяц мы зарплату не получили. Мы уже написали запросы в прокуратуру. Мы везде пытаемся доказать правоту ситуации. На время моего больничного исполняющая обязанности Светлана Васильевна Пименова, ее подпись не проходит, она говорит: «Нет, мы не будем вам выплачивать деньги». Пусть подписывает какой-то гастарбайтер. Я даже фамилию не буду говорить. Человека просто наняли, чтобы он что-то делал.



Светлана Толмачева: То есть администрация города уже насадила своих людей, которые распоряжаются в мужском хоровом лицее в ваше отсутствие?



Сергей Пименов: Конечно, да. То есть двоевластие.



Эльвира Архангельская: У нас аналогичная ситуация. У нас директор находится на больничном, но у нас сняли исполняющего обязанности директора без всякого на то основания.



Светлана Толмачева: Есть звонок от нашего слушателя. Доброе утро.



Слушатель: Доброе утро. Валерий Аркадьевич. Вы знаете, всюду слышится: «Мы вложили деньги», - говорит администрация. Деньги Министерства культуры. Ну, товарищи, давайте глубже смотреть. Это все бюджетные деньги. Это же не из кармана чиновников администрации, а бюджетные деньги, народные деньги. Имущественный вопрос – это хапнуть народное добро. Вопрос надо ставить и в таком ключе все-таки. Все ЖКХ – это бюджетные деньги, это наши с вами деньги. И все, что построено, все, что сделано, - это наше. И если они хотят акционировать или что-то прибрать, то надо делить поровну. Спасибо.



Светлана Толмачева: Спасибо, Валерий Аркадьевич.


В общем-то, вопрос ясен, как белый день. Собственность муниципальная должна перейти в собственность областных властей, как того требует закон. Но, тем не менее, в Екатеринбурге на этой почве разгорелся скандал.


Эльвира Глебовна, вы и ваши коллеги постарались связаться со всеми знаменитыми деятелями искусства, которые что-либо слышали о музыкальной школе-десятилетке в Екатеринбурге, и заручились их поддержкой. Скажите, пожалуйста, вот все это возымело хоть какое-то действие на власти Екатеринбурга?



Эльвира Архангельская: Да, безусловно. Наконец-то, через три месяца они осознали, что общеобразовательную школу на базе школы-десятилетки делать нельзя. И вообще надо сказать, что это настолько очевидное явление, что удивительно, что понадобилось три месяца для того, чтобы приказы были отменены.


Но дело в том, что вот эта новая академия, она для нас тоже не является панацеей. Сама по себе идея создания академии или института искусств не может сегодня обсуждаться, потому что я, например, не компетентна сказать, насколько городу необходимы те профессии, которые академия заявляет.



Светлана Толмачева: А вы видели проект этой академии?



Эльвира Архангельская: Я видела проект. Но дело в том, что идеи меняются каждый день, и никакие документы не представлены. Все, что мы видим, - это лишь, я бы сказал, прожекты, это лишь договор о намерениях. Ни одной лицензированной программы, никаких документов, которые бы говорили о целостности академии, мы не видели. Кстати, это был один из вопросов, которые задала прокуратура на заседании Арбитражного суда.


Дело в том, что существует ведь определенный процесс создания академии или какого-то другого учебного заведения. А в данном случае академия – это имя собственное, это не статус. Статус у этого учебного заведения должен быть – институт, а по-настоящему можно было бы говорить, что это институт культуры. Дело в том, что специальности, которые там заявляются, - дизайнеры, звукорежиссеры, какие-то другие специальности, касающиеся вообще общественного процесса, насколько они необходимы городу, я сказать сегодня не могу.


Я могу говорить только о музыкальном образовании. Профессия «бакалавр музыки», то есть учитель музыки в общеобразовательной школе для выпускников школы-десятилетки не может представлять собой процесс непрерывного музыкального образования. Я уже говорила на заседании городской Думы: «Представьте себе, вы занимаетесь высшей математикой, а вам в качестве повышения квалификации предлагают бухгалтерские курсы». Мы выпускаем наших учащихся по профессии «исполнительское мастерство». Они многими часами нарабатывают профессиональные навыки солистов, ансамблистов и оркестрантов. И вдруг в качестве повышения квалификации в высшем учебном заведении нам предлагают «бакалавр музыки», то есть «учитель музыки в общеобразовательной школе». Это смешно. У нас есть только один путь – это консерватория. Таким образом, сама по себе идея непрерывного музыкального образования, которая ставится во главу угла, - создание Академии искусств, она ложна.


Кроме того, ведь самое страшное – нам не дается никаких гарантий. Вот представьте себе, если бы не было суда 30 июня, то 1 июля ни нашего учебного заведения, ни мужского хорового лицея, их нет. Нет ни юридического лица, нет ни счета, нет ни программ – ничего нет. Нас слили непонятно во что или, извините, не понятно куда.



Светлана Толмачева: Есть вопрос от нашего слушателя. Доброе утро.



Слушатель: Здравствуйте. Меня зовут Александр. Я звоню из Москвы. На днях Конституционный суд принял такое решение, что невозможно передавать собственность из субъекта в субъект без согласия, например, субъекта Федерации. То есть, например, Москва не может передать федеральной власти какую-то свою собственность без согласия Москвы. То же самое, думаю, и в Екатеринбурге. И я думаю, что на это нужно обратить внимание.



Светлана Толмачева: Спасибо, Александр.


Эльвира Глебовна, скажите, пожалуйста, как все, что происходит сейчас в Екатеринбурге, отражается на ваших выпускниках, на учащихся лицея? Я понимаю, что сейчас весь преподавательский состав взбудоражен всеми этими событиями, и все это обсуждается. Как вообще на состоянии детей это сказывается?



Эльвира Архангельская: Очень плохо это сказывается на состоянии детей. Вы знаете, представьте себе, идет выпускной вечер, 9-ые классы получают аттестаты. Школа закрыта, потому что мы не пускаем в течение нескольких дней ЧОПовцев. Не пускаем их благодаря депутатам городской Думы, Государственной Думы. У нас один день дежурил Олег Хабибуллин, депутат городской Думы, другой день – Андрей Кабанов, депутат городской Думы, на третий день приехал Евгений Ройзман, депутат Государственной Думы.



Светлана Толмачева: Для тех слушателей Радио Свобода, которые на слух не могут расшифровать, кто такие ЧОПовцы, - это представители частного охранного предприятия.



Эльвира Архангельская: Мы не пускаем этих людей, потому что они непременно принесут за собой новые неприятности. И самое главное, представьте себе, дети получают аттестаты – и в этот момент рвутся с прикладами автоматчики, который пытаются прикладами разбить входные двери в школу.



Светлана Толмачева: С какой целью?



Эльвира Архангельская: Был какой-то ложный звонок. Якобы новую исполняющую обязанности директора удерживают в каком-то из кабинетов. Обстановка невыносимая.


Кроме того, как могут дети сдавать экзамены, если они знают, что появляется комиссия Управления культуры, которая насильно снимает исполняющую обязанности директора? Причем мне нравится формулировка: «для создания спокойной обстановки».



Светлана Толмачева: Сергей Юрьевич, у вас точно так же нервозно?



Сергей Пименов: Все точно так же абсолютно. Даже, я бы сказал, похуже. Потому что все-таки частное охранное предприятие они поставили, чтобы охранять директора. От кого? Для чего? Так называемого лжедиректора. Потому что какая-то девушка ходила. Кто она? Что она? Зачем она? Это было не понятно. То есть для всех это было откровением.


Дети, конечно, очень переживали, нервничали. Мы стараемся всегда своих детей беречь, холить, потому что каждый ребенок сам по себе очень уникален, он сам по себе очень талантлив. И в этом отношении мы всегда стараемся наших детей как бы оберегать. Но когда это все происходит...


Также приходил ОМОН с автоматами, точно так же пытались вскрыть бухгалтерию, забрать документы. Ну, по крайней мере, они у нас были, и что они сделали. Вытащены все документы учредительские, все полностью, забраны печати, бухгалтерские документы и так далее. То есть я даже не знаю, каким словом это можно назвать.



Светлана Толмачева: Но сейчас уже, наверное, не стоит говорить, как на имидже это сказалось. Что будет со вступительными экзаменами? Вы сможете принимать новых детей в колледж?



Сергей Пименов: У нас вступительные экзамены прошли, к нашему счастью, намного раньше, чем началась вот эта вся основная точка кипения. Она началась где-то в начале июня, а вступительные экзамены у нас проходили с середины мая, а зачисление было ближе к концу мая. Поэтому в этом отношении сегодня дети уже зачислены, 1-ый класс у нас набран полностью. Но, конечно, родители беспокоятся, звонят, переживают. И если бы, конечно, не родители... это огромная сила. Потому что все заинтересованы именно в профессиональном образовании, которое мы давали.


Хоровой колледж сегодня, хоровой лицей – это тоже уникальное само по себе учебное заведение. Мы просто немножко молодые еще, нам всего 15 лет будет в следующем году. У нас только четвертый выпуск был в этом году, в отличие от школы-десятилетки. Но это вообще четвертое учебное заведение такого плана нашей страны, всего лишь четвертое. И мы работаем на весь Урало-Сибирский регион огромнейший. И в этом отношении, конечно, мы надеемся на то, что статус... мы боролись именно за статус, Эльвира Глебовна абсолютно правильно сказала, статус наших учащихся, чтобы они получали дипломы и могли спокойно повышать свое образование, именно свою специальность в консерватории – это вокалисты, это дирижеры-хоровики.


А какая ситуация у нас на сегодняшний день? А сегодня вообще, в принципе, наверное, рассматривать вопрос надо более глубоко и широко. Сегодня как бы Министерство образования говорит, что все вузы должны перейти на новую систему обучения, так называемая Болонская система обучения. То есть музыканты, допустим, ректоры вузов, все редакторы и так далее, мы все общаемся: «Что же будет?». Сегодня, как считает наш ведущий ректорат всех музыкальных вузов, Запад должен переходить на нашу систему обучения. Потому что сегодня наши специалисты, они являются лучшими специалистами во всем мире. Это «звезды»! Почему мы должны брать что-то чужое, когда мы свое давно производим, давно налажена система? Вот об этом надо, может быть, даже говорить.



Светлана Толмачева: Сергей Юрьевич, все понятно. Это большие вопросы большой политики. А сейчас мы рассматриваем локальный конфликт в городе Екатеринбурге. Нас интересует судьба вашего лицея, судьбы школы-десятилетки.


Эльвира Глебовна, как областные власти участвуют во всем этом? Понятно, что вы сейчас бодаетесь с властью городской. Областные власти, которые должны вас принять, они каким-то образом оказывают вам поддержку?



Эльвира Архангельская: Конечно. Безусловно, они оказывают поддержку. Начнем с того, что они все-таки выпустили постановление 26 апреля о том, что они нас берут в областное ведомство и тем самым сохраняют статус наших учебных заведений. Надо сказать, что областные власти действуют все время в рамках закона. И поэтому все их действия, они, в общем, определяются Конституцией и законодательством Российской Федерации.



Светлана Толмачева: Сергей Юрьевич, каковы ваши прогнозы на ближайшее развитие этой ситуации?



Сергей Пименов: Я уверен, что сегодня, в общем-то, действительно, большая поддержка идет всероссийского масштаба. Это все деятели культуры. И я бы хотел сказать слова благодарности всем тем, кто оказал поддержку и школе-десятилетке, и мужскому хоровому лицею. Потому что я даже не ожидал такой реакции, такой заинтересованности. И я уверен в том, что все закончится благополучно, и к сентябрю мы войдем в нормальный, рабочий режим. Думаю, что все будет хорошо. Потому что очень большие творческие планы. Хочется уже просто, понимаете, работать, заниматься хорошим делом. Потому что этот год, я считаю, в творческом плане он выпал абсолютно.



Светлана Толмачева: То есть речь идет не только об учебном процессе, но и о концертах? Вы много концертируете по Уральскому федеральному округу и за рубежом.



Сергей Пименов: Да, конечно. У меня, например, подписан договор еще несколько лет назад спеть «Реквием» Моцарта в Оренбурге. А мне начальник Управления культуры говорит: «Никуда не поедешь. Поедет твой хормейстер». Конечно, хормейстер – это тоже человек профессиональный, но когда все билеты оформлены на директора, ты отвечаешь за жизнь и сохранность детей... Мне пришлось свернуть ряд гастролей и так далее. Потому что ситуация была просто-напросто очень нехорошая, мягко говоря.



Светлана Толмачева: Эльвира Глебовна, что у вас с концертами? Такая же ситуация, как и в хоровом лицее?



Эльвира Архангельская: Вы знаете, у нас концерты планируются, конечно, заранее. И я могу сказать, что мы очень много потеряли на концертах детей. Те дети, которые могли бы дать, предположим, перед государственными экзаменами два-три концерта, они давали один концерт. Мы планировали, что у нас будет 14 красных дипломов, а у нас их 8. Я считаю, что четверо детей, получив по одной «четверке» на государственных экзаменах, как раз в те дни, когда были наибольшие безобразия, они стали просто заложниками вот этой нервной обстановки.


И вообще-то, в принципе, можно было бы подать в суд на Управление культуры, которое должно создавать нормальную, рабочую обстановку. Ведь все это происходило во время государственной аттестации. Когда мы едем и видим, что хоровой лицей окружен милицией, когда мы видим, что там бегают люди с автоматами, - это ведь ужасное зрелище. И когда люди, проходящие мимо мужского хорового лицея, а это ведь это центр города, площадь, то есть центральная улица Ленина, где проходит весь транспорт, они говорят: «Это делят имущество». Когда мы подходим к школе и видим это зрелище – людей с автоматами, пытающихся сломать двери или окна, - ведь это же жутко.


А что говорить о детях, о маленьких детях?.. Если дети у нас всерьез говорили о том, что они собираются голодать. Если дети всерьез говорили о том, что они заблокируют, предположим, вход и никуда отсюда не уйдут. Понимаете, ведь люди, которые не учились вот в этих учебных заведениях, они не понимают, что это семья. Я всегда говорю: «Школа-десятилетка – это масонская организация», - в хорошем смысле. Когда речь идет, предположим, о бывших выпускниках, ведь все воспринимают это как плевок в твой собственный дом. Пришли в твой дом, который выстроен многими поколениями, грязными сапогами и наплевали. И при этом нам говорили о том, что нам, предположим, сажают исполняющих обязанности директоров (или в хоровом лицее назначили директора) для того, чтобы создать спокойную обстановку.


Ведь ужас вот в чем. Наш Арбитражный суд вынужден был принять не один раз обеспечительные меры, а два раза. 8 июня суд принимает обеспечительные меры о приостановлении действия постановления главы города. 9 июня издается приказ о том, чтобы снять директора. 21 июня суд вновь возвращается, и уже в расширенном варианте выносит решение о том, чтобы на протяжении судебного разбирательства не было никакого изымания документов, смены кадровой политики. 22 июня в хоровом лицее выносятся все учредительные документы. Вы понимаете, это беспредел власти. Это детское учреждение, у нас дети находятся с 4-х лет в нашей школе, с родителями они ходят. Вы знаете, это умилительное зрелище. Он только пошел, он еле-еле ходит, он с мамочкой за ручку, мамочка в тапочках... И вдруг вот в этом учебном заведении появляются люди, которые несут с собой агрессию.



Светлана Толмачева: Эльвира Глебовна, я понимаю, что сейчас вас переполняют эмоции.



Эльвира Архангельская: Конечно.



Светлана Толмачева: Конечно, очень тяжело, когда происходит в вашем доме, в вашем учебном заведении такое. Тем не менее, на что вы надеетесь? 30 июня Арбитражный суд вынес решение в вашу пользу. Администрация города собирается оспорить это решение. Как будет развиваться ситуация дальше? На что вы возлагаете надежды?



Эльвира Архангельская: Вы знаете, мы возлагаем надежды по-прежнему на разум. Потому что закон, при всей какой-то двойственности, должен все-таки решать вопросы в пользу детей. На сегодняшний день все дети, все родители и все педагоги едины в своем мнении: для того чтобы сохранить нормальную деятельность двух учебных заведений, нужно выполнить 131-ый закон, и совершенно спокойно передать оба учебных заведения в ведение субъекта Федерации, в областное ведомство. Мы же никуда не улетаем. Мы остаемся в Екатеринбурге. И сколько бы мы ни пытались объяснить... Едет ли Сергей Юрьевич Пименов, он все равно пишет: «Мужской хоровой лицей, город Екатеринбург». Никто не пишет, какое это подчинение, какое это ведомство. Все наши дети, а у нас за последние два месяца было очень много лауреатов, ну, это, конечно, не заслуга последних двух месяцев, а предыдущего времени, но это тоже город Екатеринбург. Поэтому мы никуда не уходим из города Екатеринбурга. Но дайте нам спокойно работать для того, чтобы давать лауреатов, концерты, программы и перспективу музыкальной культуры не только Екатеринбурга, но и Урала, и России.



Светлана Толмачева: Журналисты Екатеринбургского бюро Радио Свобода будут следить за развитием ситуации.


Спасибо вам. Доброго дня!


XS
SM
MD
LG