Не знаю, как сейчас, но раньше советская реклама, не в силах скрыть восторга, часто переходила на стихи:
Рыбу серебристый хек
Любит каждый человек.
Иногда, будто вспоминая Маяковского, поэтическая агитация пользовалась и более изощренными приемами:
Монет вы не бросайте гнутых,
Вам автоматы не вернут их.
Но в Нью-Йорке с наглядной агитацией стихами я впервые встретился лишь тогда, когда Бродский, став поэтом-лауреатом, взялся за продвижение поэзии в массы. Он, например, предлагал держать антологию американской поэзии наряду с Библией в каждом гостиничном номере страны. Встреченный с энтузиазмом, этот проект как-то заглох. Но однажды в метро я увидел две строчки Бродского, с которых, кажется, началась кампания «Стихи на ходу» (Poetry in Motion):
Sir, you are tough, and I am tough.
But who will write whose epitaph?
Я попросил Владимира Гандельсмана перевести эти стихи. У него получилось так:
Того, кто вздул меня, я тоже вздую.
Но кто кому закажет отходную?
С тех пор в нью-йоркском метро печатались многие – от Эмили Дикинсон до Веры Павловой, но я, всегда предпочитая велосипед сабвею, бываю там редко. Тем приятнее, что городские власти перенесли стихи из-под земли на открытый воздух и украсили ими городские улицы.
На этой неделе транспортное управление развесило по городу плакаты, призывающие соблюдать безопасность. Понимая, что ничто так быстро не стирается, как бездушный официоз, власти решили обратить на себя внимание всех. Для этого они обратились к нью-йоркцам стихами, причем, - хокку. Уже со вторника японские трехстишия в 17 слогов встречают мотористов и пешеходов на броских плакатах. Каждый из них сопровождает стихи остроумными графическими парадоксами.
Некоторые образцы этой автодорожной поэзии впечатляют хоть и прикладной, но бесспорной образностью. Не гонясь за правилами японского стихосложения, я перевел несколько автодорожных хокку, которые понравились мне больше других.
Свою красоту она несет,
Как ночь. Не потому ли
Не замечает ее водитель?
Или такие:
8 миллионов пловцов,
Трафик катит волнами.
Берегись подводного течения.
И еще:
Ищешь риска?
Попробуй лотерею, а не в дороге
пытай удачу.
То, что мне понравилось больше других:
Автомобиль навстречу –
Пуля в три тонны.
А ты? Кожа до кости.
Начав эксперимент, город объявил его открытым для всех, кто хочет себя попробовать в поэзии. Соблазненные тиражом, который не снился ни одному поэтическому сборнику, маститые и начинающие авторы завалили стихами сайт, где каждый может попробовать свои силы в японских стихах на английском языке, связанных с автодорожной безопасностью.
В этой по-ньюйоркски экстравагантной затее мне больше всего нравится форма, которую она приобрела. Хокку, которые в Америке учатся писать уже в детском саду, подкупают своим демократизмом и покоряют своей неразборчивостью. Эти стихи не "растут из сора", а остаются с ним. Им все равно о чем говорить, потому что важна не картина, а взгляд. Слова в хокку должны ошеломлять точностью - как будто сунул руку в кипяток.
В принципе, это как раз то, чего от нас и добивается полиция, требуя, чтобы мы смотрели по сторонам, переходя дорогу.
Рыбу серебристый хек
Любит каждый человек.
Иногда, будто вспоминая Маяковского, поэтическая агитация пользовалась и более изощренными приемами:
Монет вы не бросайте гнутых,
Вам автоматы не вернут их.
Но в Нью-Йорке с наглядной агитацией стихами я впервые встретился лишь тогда, когда Бродский, став поэтом-лауреатом, взялся за продвижение поэзии в массы. Он, например, предлагал держать антологию американской поэзии наряду с Библией в каждом гостиничном номере страны. Встреченный с энтузиазмом, этот проект как-то заглох. Но однажды в метро я увидел две строчки Бродского, с которых, кажется, началась кампания «Стихи на ходу» (Poetry in Motion):
Sir, you are tough, and I am tough.
But who will write whose epitaph?
Я попросил Владимира Гандельсмана перевести эти стихи. У него получилось так:
Того, кто вздул меня, я тоже вздую.
Но кто кому закажет отходную?
С тех пор в нью-йоркском метро печатались многие – от Эмили Дикинсон до Веры Павловой, но я, всегда предпочитая велосипед сабвею, бываю там редко. Тем приятнее, что городские власти перенесли стихи из-под земли на открытый воздух и украсили ими городские улицы.
На этой неделе транспортное управление развесило по городу плакаты, призывающие соблюдать безопасность. Понимая, что ничто так быстро не стирается, как бездушный официоз, власти решили обратить на себя внимание всех. Для этого они обратились к нью-йоркцам стихами, причем, - хокку. Уже со вторника японские трехстишия в 17 слогов встречают мотористов и пешеходов на броских плакатах. Каждый из них сопровождает стихи остроумными графическими парадоксами.
Некоторые образцы этой автодорожной поэзии впечатляют хоть и прикладной, но бесспорной образностью. Не гонясь за правилами японского стихосложения, я перевел несколько автодорожных хокку, которые понравились мне больше других.
Свою красоту она несет,
Как ночь. Не потому ли
Не замечает ее водитель?
Или такие:
8 миллионов пловцов,
Трафик катит волнами.
Берегись подводного течения.
И еще:
Ищешь риска?
Попробуй лотерею, а не в дороге
пытай удачу.
То, что мне понравилось больше других:
Автомобиль навстречу –
Пуля в три тонны.
А ты? Кожа до кости.
Начав эксперимент, город объявил его открытым для всех, кто хочет себя попробовать в поэзии. Соблазненные тиражом, который не снился ни одному поэтическому сборнику, маститые и начинающие авторы завалили стихами сайт, где каждый может попробовать свои силы в японских стихах на английском языке, связанных с автодорожной безопасностью.
В этой по-ньюйоркски экстравагантной затее мне больше всего нравится форма, которую она приобрела. Хокку, которые в Америке учатся писать уже в детском саду, подкупают своим демократизмом и покоряют своей неразборчивостью. Эти стихи не "растут из сора", а остаются с ним. Им все равно о чем говорить, потому что важна не картина, а взгляд. Слова в хокку должны ошеломлять точностью - как будто сунул руку в кипяток.
В принципе, это как раз то, чего от нас и добивается полиция, требуя, чтобы мы смотрели по сторонам, переходя дорогу.
