Программу ведет Кирилл Кобрин. Принимает участие корреспондент Радио Свобода Андрей Шарый.
Кирилл Кобрин: Руководитель Северной Кореи Ким Чен Ир назначил своим преемником на высшем государственном посту Ким Чен Уна, возраст которого, как сообщается, от 20 до 30 лет. Это младший сын Ким Чен Ира от третьей, уже покойной, жены. Информацию о преемнике, источником которой являются депутат парламента и две газеты Южной Кореи, подтверждают в южнокорейском разведывательном ведомстве. Пхеньян якобы дал указание своим дипломатическим представительствам за границей соблюдать преданность сыну Ким Чен Ира. Вопрос о возможном наследнике власти в Северной Корее стал появляться после сообщений об инсульте, который якобы пережил северокорейский вождь. С бывшим руководителем департамента Азии МИД России, знатоком Кореи Валентином Моисеевым беседовал мой коллега Андрей Шарый.
Андрей Шарый: Что известно о семье северокорейского лидера? Сколько у него детей, кто его жена? Или это все покрыто тайной?
Валентин Моисеев: Известно, что он был неоднократно женат и в молодости отличался большим жизнелюбием в этом плане. Детей у него, насколько известно, я могу ошибаться, потому что это все на уровне слухов и такие вещи не подлежат огласке в Северной Корее, по-моему, у него шесть детей, в том числе сыновья и от первого, и от второго, и от третьего брака.
Андрей Шарый: Жена когда-нибудь появляется на публике?
Валентин Моисеев: Нет, не появляется, об этом не известно.
Андрей Шарый: А дети?
Валентин Моисеев: Дети тоже живут совершенно скрытой жизнью. До тех пор, пока они не становятся публичными деятелями, они не появляются на публике.
Андрей Шарый: Сейчас очередная волна слухов о преемнике Ким Чен Ира связана, насколько можно понять, с младшим его сыном. Сообщается только, что возраст его от 20 до 30 лет. Что-то известно об этом молодом человеке?
Валентин Моисеев: Видите, сам тот факт, что возраст от 20 до 30 лет, от 21 до 30, говорит о том, что о нем очень мало известно. То есть семейная жизнь лидера, семейная жизнь руководителей Северной Кореи - это не тот вопрос, который подлежит огласке. О нем, опять же, известно из прессы о том, что он якобы учился за рубежом. Это положительное, на мой взгляд, явление. Но очень странно, что, вопреки обычаям, он третий сын от третьего брака, насколько я понимаю, - и назван наследником. Потому что по обычаю это должен быть первый сын от первого брака.
Андрей Шарый: Есть какие-то объяснения того, что именно так это?
Валентин Моисеев: Наверное, есть. Потому что, опять же, на уровне слухов известно, что старший сын весьма ведет такой образ жизни, который не предполагает того, чтобы он стал руководителем страны.
Андрей Шарый: Валентин Иванович, такая повышенная скрытность, в чем ее причина? Это следствие каких-то северокорейских национальных традиций, идеология Чучхе или просто следствие того, что это тоталитарное общество, абсолютно закрытое для публики?
Валентин Моисеев: Я думаю, что это и то, и то. Это, во-первых, тоталитарное общество. Если мы вспомним наше недавнее прошлое, то о жизни наших руководителей, женах, детях тоже было мало что известно - на уровне слухов, на уровне каких-то подглядываний. В то же время это такая восточная что ли скрытность, когда семейная жизнь, в общем, не подлежит какой-то огласке.
Андрей Шарый: В том, что касается правила лидера страны Чучхе, разве он не должен демонстрировать своему народу, который любит и обожествляет его, прочность своей северокорейской семьи?
Валентин Моисеев: Понимаете, это уже заложено в самой корейской структуре, в своих корейских традициях, что там семья является незыблемой основой. Там не бывает такого, чтобы член семьи выпал из нее.
Андрей Шарый: Понятно, по крайней мере, что в руководстве Северной Кореи идет поиск преемника. Это уже точно, что это будет один из сыновей Ким Чен Ира? Это наследственная такая монархия или может неожиданно пост руководителя северокорейского занять кто-то из приближенных к Ким Чен Иру лиц, но не обязательно его родственник? Такое возможно?
Валентин Моисеев: Я не думаю, что это возможно, потому что после смерти Ким Ир Сена там была разработана целая теория о передаче власти по наследству. Теоретизирования на этой основе очень много, и вывод такой, что передача из поколения от одного руководителя к другому обеспечивает преемственность, обеспечивает процветание страны. Потому, видимо, названный человек и будет этим руководителем. Тем более что он должен теперь занять какую-то официальную или полуофициальную должность.
Андрей Шарый: Будет преемник объявлен официально или только после смерти вождя нация узнает о том, кто ее новый лидер?
Валентин Моисеев: Если следовать предыдущему примеру, то сам Ким Чен Ир был назван еще задолго до смерти. Никто не предполагал, что Ким Ир Сен так быстро умрет.
Андрей Шарый: Как организована социальная структура корейского общества? Это клановое общество? Вот люди в окружении Ким Чен Ира - это люди, близкие ему по крови в прямом смысле этого слова, или это просто такая селекция партийных руководителей была произведена, и они оказались рядом с вождем?
Валентин Моисеев: Скорее, второе. Скорее, это селекция руководителей, произошедшая за последние 60 лет, которые существует КНДР. То есть там семейственность как таковая, да, может быть, она есть. Но дело в том, что понятие корейской семьи, как и любой восточной, оно же очень обширное. То есть там и троюродные, и пятиюродные и так далее, и тому подобное - родственники, братья, сестры. Потому узнать зачастую бывает очень сложно.
Андрей Шарый: Но мы можем сказать, что несколько больших семей руководят в Северной Корее, это будет корректно?
Валентин Моисеев: Наверное, такого нельзя сказать.
Андрей Шарый: А как бы вы сказали точнее?
Валентин Моисеев: Я бы сказал о том, что существует какая-то сформировавшаяся верхушка, которая держится у власти и которая руководит страной в течение последнего времени, настоящего времени и будет руководить.
Андрей Шарый: Я сейчас вспоминаю фотографии из журнала "Корея": громадные статуи Ким Ир Сена, я имею в виду советских социалистических времен, станции метро великолепные и всюду - вождь огромных размеров. Культ личности северокорейского вождя модифицировал как-то при Киме-втором или он остается все тем же впечатляющим?
Валентин Моисеев: Он модифицировался в том плане, этот культ личности, что он как бы раздвоился, не исчез культ личности Ким Ир Сена - как основателя нации, как руководителя, идейного вдохновителя, в то же время появился второй руководитель наряду с ним, который осуществляет руководство в настоящее время.
Андрей Шарый: Валентин Иванович, многие западные политологи в последние дни связывают эти неприятности со здоровьем у Ким Чен Ира и поиск преемника в близком окружении северокорейского вождя с ядерными испытаниями Северной Кореей. Якобы это демонстрация силы страны, которая в момент ослабления, собственно говоря, семьи показывает народу и всему миру, что родина крепка как никогда. Вы поддерживаете такую версию?
Валентин Моисеев: Нет, что испытания ядерные, произведенные запуски ракет - это, конечно, демонстрация силы, это нажим на мировое сообщество, с этим я согласен. Но что два факта - объявление преемника и проведение этих мероприятий военных - связаны, мне кажется, что это нет. Со здоровье Ким Чен Ира, он явно выглядит, судя по фотографиям, нездоровым человеком, я бы это связал.
