В то время, когда все театры закрывают сезон, Московский музыкальный театр имени Станиславского и Немировича-Данченко представил на суд зрителей премьеру - это хореографические миниатюры Иржи Килиана, которых до сих пор не было в репертуаре российских балетных трупп.
Выдающийся балетмейстер Иржи Килиан в течение многих лет возглавлял NDT (Нидерландский театр танца), выступления которого Москва видела в конце 1990-х годов. Тогда же мы посмотрели два его коротких спектакля. Один называется "Маленькая смерть", второй – "Шесть танцев". Один поставлен в 1991 году, второй – в 1986-м. Понятно, что заполучить шедевры Килиана мечтали многие российские театры. Однако их автор уклонялся от этой встречи: говорили, что он не хочет ехать в Россию, памятуя про 1968 год в его родной Праге. Эти слухи кажутся странными, поскольку я своими глазами видела Иржи Килиана в Москве и даже с ним разговаривала.
Вторая версия выглядит более правдоподобной: Килиан боялся, что российские артисты, воспитанные в иной традиции, с его хореографией не совладают. Опасения его были напрасны: на славу поработали ассистенты Элке Шеперс и Арлетт ван Бовен, и Театр имени Станиславского и Немировича-Данченко доказал – совладать можно. Особая благодарность – руководителю балетной труппы Сергею Филину. Никого из танцоров выделять не хочется, стоит только заметить, что ради Иржи Килиана проходила кастинг солистка Мариинского театра Евгения Образцова. И прошла. Теперь она будет постоянно сотрудничать с московским театром как приглашенная балерина. Конечно, критики найдут десять отличий между тем, как выполняют движения в Нидерландах и в России, но зрители уйдут с премьеры счастливыми.
Музыка Моцарта, изумительное взаимопроникновение звука и движения, постановочная культура, роскошь ассоциаций: от Бомарше до Шодерло де Лакло, от комедии дель арте до Джорджо Стреллера, от площадного иллюзиона до самого возвышенного искусства, от телесного низа до интеллектуального верха. Элегично, темпераментно, озорно, изящно, страстно и одновременно целомудренно. Время, прошедшее со дня создания балетов, ничем им не повредило – будто они сделаны только вчера; и единственное, о чем можно пожалеть – так это о том, что нельзя посмотреть их второй раз подряд. Их будут показывать в один вечер с премьерой прошедшего сезона – "В лесу" ("Na Floresta") испанца Начо Дуато. Балет, красивый до слез.
Третьим номером в программе выступает "Вальпургиева ночь" в постановке Леонида Лавровского, возобновленной его сыном Михаилом. Здесь есть отдельные актерские удачи, но сам спектакль выглядит устаревшим. В сентябре его заменит балет финского хореографа Йормы Эло.
О новой работе Московского музыкального театра имени Станиславского и Немировича-Данченко - Ирина Черномурова, глава его международного отдела:
– Мы, когда раздумывали о хореографах, которые бы оказались по душе этой труппе, выбрали для себя именно Килиана и Начо Дуато – его последователя и его танцовщика в прошлом – и упорно шли по следу. Первый разговор был довольно тяжелым: Килиан по-прежнему настаивал на том, что он не может доверить русским танцовщикам свою хореографию. Самое радостное, что накануне премьеры он прислал потрясающее письмо в театр. Закончил тем, что "я не могу с вами быть персонально, я посылаю вам свои крылья, чтобы вы могли взлететь высоко" и по-русски: "Ни пуха ни пера! Ваш Иржи Килиан". Он замечательно написал: "Я создавал эти балеты свободной душой, в свободном духе. И это единственный путь, по которому можно идти в танце". Наши танцовщики совершенно счастливы. Вот это, наверное, самый главный результат: они летают на крыльях любви.
– Теперь вы пошли на что-то невероятное: обычно, когда современный танец исполняется в России – силами или оригинальной труппы, или наших артистов – всегда звучит фонограмма. А здесь – живой оркестр.
– Это сначала контрактом не предусматривалось. В мировой практике, конечно, танцуют под аудиозапись. Здесь же – очень редкий опыт, это во многом усложняло задачу. И, конечно же, живая музыка Моцарта... Мы очень просили именно эту моцартовскую программу. Когда мы размышляли, настаивая именно на этих двух хореографических миниатюрах, нам казалось - и кажется, что сегодня очень не хватает истинной красоты, не красивости какой-то, а истинной, глубокой красоты. Мы счастливы, что Килиан позволил нам танцевать это – первыми в России.
Выдающийся балетмейстер Иржи Килиан в течение многих лет возглавлял NDT (Нидерландский театр танца), выступления которого Москва видела в конце 1990-х годов. Тогда же мы посмотрели два его коротких спектакля. Один называется "Маленькая смерть", второй – "Шесть танцев". Один поставлен в 1991 году, второй – в 1986-м. Понятно, что заполучить шедевры Килиана мечтали многие российские театры. Однако их автор уклонялся от этой встречи: говорили, что он не хочет ехать в Россию, памятуя про 1968 год в его родной Праге. Эти слухи кажутся странными, поскольку я своими глазами видела Иржи Килиана в Москве и даже с ним разговаривала.
Вторая версия выглядит более правдоподобной: Килиан боялся, что российские артисты, воспитанные в иной традиции, с его хореографией не совладают. Опасения его были напрасны: на славу поработали ассистенты Элке Шеперс и Арлетт ван Бовен, и Театр имени Станиславского и Немировича-Данченко доказал – совладать можно. Особая благодарность – руководителю балетной труппы Сергею Филину. Никого из танцоров выделять не хочется, стоит только заметить, что ради Иржи Килиана проходила кастинг солистка Мариинского театра Евгения Образцова. И прошла. Теперь она будет постоянно сотрудничать с московским театром как приглашенная балерина. Конечно, критики найдут десять отличий между тем, как выполняют движения в Нидерландах и в России, но зрители уйдут с премьеры счастливыми.
Музыка Моцарта, изумительное взаимопроникновение звука и движения, постановочная культура, роскошь ассоциаций: от Бомарше до Шодерло де Лакло, от комедии дель арте до Джорджо Стреллера, от площадного иллюзиона до самого возвышенного искусства, от телесного низа до интеллектуального верха. Элегично, темпераментно, озорно, изящно, страстно и одновременно целомудренно. Время, прошедшее со дня создания балетов, ничем им не повредило – будто они сделаны только вчера; и единственное, о чем можно пожалеть – так это о том, что нельзя посмотреть их второй раз подряд. Их будут показывать в один вечер с премьерой прошедшего сезона – "В лесу" ("Na Floresta") испанца Начо Дуато. Балет, красивый до слез.
Третьим номером в программе выступает "Вальпургиева ночь" в постановке Леонида Лавровского, возобновленной его сыном Михаилом. Здесь есть отдельные актерские удачи, но сам спектакль выглядит устаревшим. В сентябре его заменит балет финского хореографа Йормы Эло.
О новой работе Московского музыкального театра имени Станиславского и Немировича-Данченко - Ирина Черномурова, глава его международного отдела:
– Мы, когда раздумывали о хореографах, которые бы оказались по душе этой труппе, выбрали для себя именно Килиана и Начо Дуато – его последователя и его танцовщика в прошлом – и упорно шли по следу. Первый разговор был довольно тяжелым: Килиан по-прежнему настаивал на том, что он не может доверить русским танцовщикам свою хореографию. Самое радостное, что накануне премьеры он прислал потрясающее письмо в театр. Закончил тем, что "я не могу с вами быть персонально, я посылаю вам свои крылья, чтобы вы могли взлететь высоко" и по-русски: "Ни пуха ни пера! Ваш Иржи Килиан". Он замечательно написал: "Я создавал эти балеты свободной душой, в свободном духе. И это единственный путь, по которому можно идти в танце". Наши танцовщики совершенно счастливы. Вот это, наверное, самый главный результат: они летают на крыльях любви.
– Теперь вы пошли на что-то невероятное: обычно, когда современный танец исполняется в России – силами или оригинальной труппы, или наших артистов – всегда звучит фонограмма. А здесь – живой оркестр.
– Это сначала контрактом не предусматривалось. В мировой практике, конечно, танцуют под аудиозапись. Здесь же – очень редкий опыт, это во многом усложняло задачу. И, конечно же, живая музыка Моцарта... Мы очень просили именно эту моцартовскую программу. Когда мы размышляли, настаивая именно на этих двух хореографических миниатюрах, нам казалось - и кажется, что сегодня очень не хватает истинной красоты, не красивости какой-то, а истинной, глубокой красоты. Мы счастливы, что Килиан позволил нам танцевать это – первыми в России.
