Ключевые слова этой недели – "националистическая риторика". В среду телекомпания REN-TV сообщила, что глава Московской Хельсинкской группы Людмила Алексеева грозится подать в суд на ЛДПР.

Правозащитнице не нравится новый предвыборный лозунг партии – "ЛДПР за русских". Людмила Алексеева заявила:

– Я себе представляю, как может интерпретироваться этот лозунг и членами ЛДПР, и теми, кто их слушает в глубинке. Там это может быть просто – "Бей других – спасай Россию".

В свою очередь Владимир Жириновский уже заявил, что готов встретиться с Алексеевой в суде. Лидер ЛДПР настаивает – понятие "за русских" в нынешней кампании философское.

А в таких случаях, как правило, назначают лингвистическую экспертизу, так что будет логичным за комментариями обратиться к эксперту в этой области. Вопрос Леониду Крысину, замдиректора Института русского языка имени Виноградова.

– Как вы относитесь к предвыборному лозунгу "ЛДПР за русских"? Есть тут к чему придраться?

– Очевидно, что человек хочет расширить свой электорат путем привлечения националистически настроенных слоев. Даже с чисто языковой точки зрения придраться есть основания, и вот почему. Из некоторых утверждений, звучащих и на русском, и на многих других языках, автоматически следуют выводы. То есть какой-то смысл не утверждается прямо, но вывод, тем не менее, можно сделать. Например, если мне в гостях предлагают мясо и овощи, я говорю – мясо я не ем. И у спрашивающего не останется никаких сомнений, он поймет, что овощи-то я ем. Точно также, если человек говорит "я за русских", а в стране живут не только русские, то из этого следует, что он защищает русских, а других, даром что не упомянутых, он защищать не будет.

– То есть мы говорим о такой языковой конструкции, в которой по умолчанию предполагается, что есть еще продолжение содержательной части, что смысл шире.

– Да. В лингвистике есть понятие импликатуры. Имплицит – это значит скрыто, неявно. Эксплицитно – это явно, а имплицитно – неявно. Есть такие неявные смыслы. Когда из утверждения можно сделать какой-то определенный вывод, это и есть свидетельство наличия в этом утверждении неявного смысла. "Я защищаю русских", – означает, что других я защищать не собираюсь.

– Или даже более того, как считает Людмила Алексеева, это означает, что следует преследовать тех, кто не русский, тех, кто, может быть, виноват в бедах русских?

– Это уже далеко идущий вывод. Он прямо из утверждения, что "я за русских" не следует. Можно вычитывать этот смысл, но прямо он не следует. А вот смысл, что "я никого другого, кроме русских не защищаю", из этого утверждения следует прямо.

– Но от кого тогда нужно защищать, если предполагается противопоставление русских и нерусских?

– От кого? Тут могут быть разные трактовки и разные адресаты этой защиты – интересы русских, допустим, можно защищать перед властью.

– Вам не раз приходилось делать лингвистические экспертизы по поручению разных судов. В случае, если вдруг состоится такая тяжба, рассуждения будут примерно такие же, как только что прозвучавшие?

– Да, но более пространные, более аргументированные. Потому что то, что я сейчас говорю, – это соображения с точки зрения не только профессионального знания, но и здравого смысла. А при экспертизе мобилизуются какие-то более специальные средства.

– Вы имеете в виду именно языковые?

– Да, ссылки на словари, на какие-то работы, чтобы это было аргументировано. Экспертиза обычно опирается на некоторые авторитеты в области лингвистики.

Смеем предположить, что и Леониду Крысину, и многим его коллегам нынешние выборы в Государственную Думу работы прибавят.