Группа журналистов и гражданских активистов проводит в Интернете сбор подписей под петицией председателю Следственного комитета РФ Александра Бастрыкина с требованием пересмотра материалов уголовного дела водителя троллейбуса из города Кирова Марины Ногиной. Ногина отбывает наказание к колонии-поселении за то, что - по версии следствия - ее троллейбус с сбил на одном из городских перекрестков 13-летнюю девочку Алису Суворову, позже скончавшуюся от полученных ранений. Адвокаты Ногиной и гражданские активисты убеждены, что расследование этих событий, получивших большой общественный резонанс, проведено с многочисленными нарушениями законодательства и что обвинительный приговор вынесен неправомочно. Говорит инициатор петиции в защиту Марины Ногиной, московский журналист и фотограф Виктория Ивлева.
- Я была первым человеком, который написал большую статью о Марине, хотя тогда лично ее знать не знала. Я тогда работала в "Новой газете", и ко мне обратилась женщина из города Кирова по имени Надежда Девятых. Она и рассказала эту историю, которая крайне меня возмутила. Я понимала, что за Марину - а она очень простой человек, такой Акакий Акакиевич женского рода - никто никогда не вступится. Я поехала в Киров, влезла в это дело, выучила его почти наизусть, ездила туда на суд, ездила потом к Марине в колонию. Совесть как-то не позволяет поступать по-иному. Стыдно мне, что она сидит ни за что.
- Почему вы считаете, что Марину Ногину посадили несправедливо?
- Во-первых, можете ли вы поверить, чтобы 43-летняя тетка, очень спокойная, мать двоих детей, задавив ребенка, потом пять часов ездила по этому маршруту?! А по обвинению получается именно так. Следствие не нашло ни одного прямого свидетеля, ни одного человека, который видел момент наезда. Следствию это установить не удалось, хотя это случилось в 7:50 утра на очень людном перекрестке. Почему таких людей не нашлось - мы не знаем. Другое совершенно неустранимое противоречие - это характер наезда. Троллейбус двигался справа налево, а судя по травмам, которые были нанесены ребенку, транспортное средство перемещалось слева направо. После того как Марину посадили, мы стали проводить различные независимые экспертизы, было обнаружено много неправильностей в проведении судебно-медицинской экспертизы. Я основываюсь на данных независимой экспертизы, сделанной на собранные обычными людьми деньги в Центре экспертиз при Министерстве обороны. Выяснилось, что при анализе происшествия не было сделано много экспертиз, например, не было произведено экспертизы ДНК, была только морфологическая экспертиза, то есть по внешнему виду. Если волос светлый, а девочка была блондинка, то якобы обязательно был найден именно ее волос. В приговоре записано, что Марина наехала на девочку передним колесом. А переднее колесо даже не осматривалось - осматривалось заднее. В ходе судебного процесса все доводы защиты в суде были отвергнуты. Другой удивительный факт - конечно, не юридический казус, а человеческий: в троллейбусный парк, куда был поставлен троллейбус, приехали высокие чины в папахах, которые на обычное ДТП никогда не выезжают.
- Как вам кажется, почему Ногину посадили? Почему так, из рук вон плохо, велось следствие?
- Судя по количеству «бараньих шкур», которые приехали в троллейбусный парк, в этом деле мог быть замешан кто-то достаточно высокопоставленный, или ребенок кого-то достаточно высокопоставленного из города Кирова. Поэтому все так и пошло, нужно было заметать следы. Почему это нужно было повесить на Марину? Возможно, считали, что это успокоит общественность; возможно, считали, что простая женщина испугается возьмет вину на себя. Ее же сначала пригласили в милицию просто побеседовать. А во время этой беседы - два раза беседа проходила, когда Марина была еще свидетелем - над ней издевались, обзывали ее, материли. Майоры ей говорили - если ты сознаешься, то мы выведем тебя на условный срок, а если не сознаешься, то «закатаем» по полной. Вот как майоры пообещали, так и получилось.
- Вы не первый месяц уже занимаетесь этим делом. В чем пафос того обращения, который сейчас вы распространяете в Сети?
- Мы распространяем петицию Александру Ивановичу Бастрыкину для пересмотра дела Следственным комитетом по вновь открывшимся обстоятельствам. Кроме того, мы считаем, что даже если наша петиция не попадет к Бастрыкину, если ничего предпринято не будет, все равно она поможет. Во-первых, Марина почувствует, что она не одна, что люди продолжают за нее бороться. Во-вторых, это очень поможет всем нам; потому что появляется ощущение какой-то общности, того, что все-таки не совсем еще нас из брандспойта окатили и разбросали по стране, так чтобы мы, вообще уже ничего собой не представляем.
- В Кировской области довольно либеральный губернатор Никита Белых. Он как-то подключился к расследованию этой истории?
- Никита Белых очень долго отмалчивался и не отвечал ни на какие прямые вопросы в своем демократическом Твиттере. Я знаю, что некоторое время назад на него вышли активисты из движения "Синие ведерки", которые тоже принимали участие в Марининой судьбе. Я думаю, что Никита Юрьевич должен действовать в рамках закона. А в рамках закона, собственно говоря, после вынесения приговора он мало может что сделать.
- Ногина получила 2,5 года в колонии поселения. Как вы думаете, может так оказаться, что пока все эти разбирательства будут продолжаться, она уже свое отсидит?
- Конечно, может. Я почти уверена, что так и будет. Но дело Марины Ногиной принято к рассмотрению Европейским судом по правам человека рассмотрению. Поэтому России, видимо, опять придется заплатить. Россия привыкла это делать.
Этот и другие важные материалы итогового выпуска программы «Время Свободы» читайте на странице «Подводим итоги с Андреем Шарым»
- Я была первым человеком, который написал большую статью о Марине, хотя тогда лично ее знать не знала. Я тогда работала в "Новой газете", и ко мне обратилась женщина из города Кирова по имени Надежда Девятых. Она и рассказала эту историю, которая крайне меня возмутила. Я понимала, что за Марину - а она очень простой человек, такой Акакий Акакиевич женского рода - никто никогда не вступится. Я поехала в Киров, влезла в это дело, выучила его почти наизусть, ездила туда на суд, ездила потом к Марине в колонию. Совесть как-то не позволяет поступать по-иному. Стыдно мне, что она сидит ни за что.
- Почему вы считаете, что Марину Ногину посадили несправедливо?
- Во-первых, можете ли вы поверить, чтобы 43-летняя тетка, очень спокойная, мать двоих детей, задавив ребенка, потом пять часов ездила по этому маршруту?! А по обвинению получается именно так. Следствие не нашло ни одного прямого свидетеля, ни одного человека, который видел момент наезда. Следствию это установить не удалось, хотя это случилось в 7:50 утра на очень людном перекрестке. Почему таких людей не нашлось - мы не знаем. Другое совершенно неустранимое противоречие - это характер наезда. Троллейбус двигался справа налево, а судя по травмам, которые были нанесены ребенку, транспортное средство перемещалось слева направо. После того как Марину посадили, мы стали проводить различные независимые экспертизы, было обнаружено много неправильностей в проведении судебно-медицинской экспертизы. Я основываюсь на данных независимой экспертизы, сделанной на собранные обычными людьми деньги в Центре экспертиз при Министерстве обороны. Выяснилось, что при анализе происшествия не было сделано много экспертиз, например, не было произведено экспертизы ДНК, была только морфологическая экспертиза, то есть по внешнему виду. Если волос светлый, а девочка была блондинка, то якобы обязательно был найден именно ее волос. В приговоре записано, что Марина наехала на девочку передним колесом. А переднее колесо даже не осматривалось - осматривалось заднее. В ходе судебного процесса все доводы защиты в суде были отвергнуты. Другой удивительный факт - конечно, не юридический казус, а человеческий: в троллейбусный парк, куда был поставлен троллейбус, приехали высокие чины в папахах, которые на обычное ДТП никогда не выезжают.
- Как вам кажется, почему Ногину посадили? Почему так, из рук вон плохо, велось следствие?
- Судя по количеству «бараньих шкур», которые приехали в троллейбусный парк, в этом деле мог быть замешан кто-то достаточно высокопоставленный, или ребенок кого-то достаточно высокопоставленного из города Кирова. Поэтому все так и пошло, нужно было заметать следы. Почему это нужно было повесить на Марину? Возможно, считали, что это успокоит общественность; возможно, считали, что простая женщина испугается возьмет вину на себя. Ее же сначала пригласили в милицию просто побеседовать. А во время этой беседы - два раза беседа проходила, когда Марина была еще свидетелем - над ней издевались, обзывали ее, материли. Майоры ей говорили - если ты сознаешься, то мы выведем тебя на условный срок, а если не сознаешься, то «закатаем» по полной. Вот как майоры пообещали, так и получилось.
- Вы не первый месяц уже занимаетесь этим делом. В чем пафос того обращения, который сейчас вы распространяете в Сети?
- Мы распространяем петицию Александру Ивановичу Бастрыкину для пересмотра дела Следственным комитетом по вновь открывшимся обстоятельствам. Кроме того, мы считаем, что даже если наша петиция не попадет к Бастрыкину, если ничего предпринято не будет, все равно она поможет. Во-первых, Марина почувствует, что она не одна, что люди продолжают за нее бороться. Во-вторых, это очень поможет всем нам; потому что появляется ощущение какой-то общности, того, что все-таки не совсем еще нас из брандспойта окатили и разбросали по стране, так чтобы мы, вообще уже ничего собой не представляем.
- В Кировской области довольно либеральный губернатор Никита Белых. Он как-то подключился к расследованию этой истории?
- Никита Белых очень долго отмалчивался и не отвечал ни на какие прямые вопросы в своем демократическом Твиттере. Я знаю, что некоторое время назад на него вышли активисты из движения "Синие ведерки", которые тоже принимали участие в Марининой судьбе. Я думаю, что Никита Юрьевич должен действовать в рамках закона. А в рамках закона, собственно говоря, после вынесения приговора он мало может что сделать.
- Ногина получила 2,5 года в колонии поселения. Как вы думаете, может так оказаться, что пока все эти разбирательства будут продолжаться, она уже свое отсидит?
- Конечно, может. Я почти уверена, что так и будет. Но дело Марины Ногиной принято к рассмотрению Европейским судом по правам человека рассмотрению. Поэтому России, видимо, опять придется заплатить. Россия привыкла это делать.
Этот и другие важные материалы итогового выпуска программы «Время Свободы» читайте на странице «Подводим итоги с Андреем Шарым»
