Программу ведет Александр Гостев. Принимает участие корреспондент Радио Свобода Марина Катыс.
Александр Гостев: 6 декабря Госдума России приняла в первом чтении проект закона "О законодательном обеспечении реформирования атомной энергетики России". Авторы законопроекта, в частности, предлагают сделать атомные электростанции акционерными обществами со 100-процентно государственным капиталом. Это должно помочь развитию атомной энергетики, то есть строительству новых энергоблоков.
Марина Катыс: Правительство России планирует построить в ближайшие 25 лет от 40 до 50 новых энергоблоков, но пока денег на это строительство нет. Акционирование атомных станций даст возможность брать кредиты на строительство атомных станций.
Как считает руководитель Энергетического отдела Гринпис России Владимир Чупров, это - главная причина акционирования АЭС, так как на строительство новых энергоблоков требуются громадные средства.
Владимир Чупров: Формы, в которых существовала энергетика до сегодняшнего дня, не позволяли банкам давать кредиты предприятиям атомной энергетики. Акционерные общества имеют гораздо больше возможностей получать банковские кредиты.
Марина Катыс: Иными словами, правительство Российской Федерации пытается сложить с себя бремя финансирования атомной энергетики?
Владимир Чупров: Это далеко не так. Здесь попытка дать атомной энергетике, которая изначально ограничена очень многими условиями, прежде всего необходимостью защищать вот эти радиоактивные материалы, чтобы они не попали в нехорошие руки, попытка правительства дать возможность атомной энергетике получать так называемые "длинные" деньги, деньги банков.
Марина Катыс: Насколько я понимаю, акционированию будет подлежать только доходная часть, то есть атомные электростанции. А то, что касается отходов, это ведь не будет подлежать акционированию?
Владимир Чупров: К сожалению, ответ на этот вопрос пока до конца не ясен. Действительно, опасность акционирования в том виде, в котором предлагается сейчас, по крайней мере, это косвенно следует из ряда материалов, которые есть в нашем распоряжении, говорит, что акционироваться действительно будут только доходные предприятия - это прежде всего атомные станции и компании, которые продают стратегические запасы, например, уран или свежее ядерное топливо для атомных станций за рубеж. Но расходная часть, та часть, которая, как гиря, тянет всю экономику атомной энергетики вниз, это отходы, она в итоге может быть не акционирована. Она останется на шее государства, то есть будет финансироваться из нашего с вами кармана, кармана налогоплательщиков. О чем идет речь? Ядерное топливо - это прежде всего атомные станции, но не только. Это предприятия по добыче урана, его обогащению, предприятия по хранению отработавшего ядерного топлива, предприятия по переработке отработавшего ядерного топлива. Так вот, те предприятия, которые связаны с добычей, с обогащением, с утилизацией ядерных отходов, они все являются убыточными на сегодня и таковыми они могут остаться государству. И государству будет дотировать вот эту убыточную часть атомной энергетики. Акционированная часть в итоге окажется прибыльной, там будет создан какой-нибудь очередной "Газпром", будет сидеть какой-нибудь чиновник или группа чиновников, которые формально будут являться государственными служащими, но на деле это будет огромнейший кормушка, от которой будут питаться чиновники и их семьи. Дальше идем по списку, как это существует в "Газпроме" и других наших монополистах.
Марина Катыс: Но ведь в активе Росатома сейчас находятся не только атомные станции и хранилища радиоактивных отходов. Там же находятся еще 50 тонн плутония, который предназначен для атомных станций, а хранение его стоит достаточно дорого. Вот это будет акционироваться? Как будет решаться этот вопрос?
Владимир Чупров: На сегодня уже прозвучал ответ господина Кириенко, который четко говорит, что предприятие "Маяк", которое занимается переработкой отработавшего ядерного топлива атомных станций, акционироваться не будет. Это чистая оборонка, это останется у государства. И если эту мысль продолжить, то вся инфраструктура "Маяка", включая хранилище плутония, который там находится, вот эти 50 тонн, о которых мы говорим, они достанутся нам с вами. По оценкам самого Росатома, хранение 1 грамма плутония оценивается в 2 доллара ежегодно. Простая калькуляция этих 50 тонн дает, что ежегодно кто-то должен выкладывать из своего кармана 100 миллионов долларов, для того чтобы просто обеспечивать безопасное хранение этого самого плутония. Исходя из заявления руководителя Российского агентства по атомной энергетике, это будет обеспечиваться не за счет атомных станций, не за счет атомщиков, несмотря на то, что это плутоний их, это их топливо будущего для плутониевой атомной энергетики, а будет покрываться из нашего с вами кармана.
В качестве другого примера можно такую схему привести, кто будет оплачивать хранение отработавшего ядерного топлива в национальном федеральном хранилище "Красноярск-26". На сегодня стоимость хранения 1 килограмма отработавшего ядерного топлива оценивается где-то в 130 долларов, притом что коммерческие, давайте называть своими именами, реальные цены хранения составляют свыше 300 долларов США за 1 килограмм отработавшего ядерного топлива.
Марина Катыс: Поскольку в Думе 6 декабря был в первом слушании рассмотрен законопроект об акционировании части атомной энергетики России, я так понимаю, что все это действительно делалось для того, чтобы привлечь кредиты, но кредиты подразумевают некоторое обеспечение, финансовое или имущественное. То есть либо это залог имущества, либо залог акций заемщика. И в случае с атомной электростанцией что будет залогом? Это будут ядерные материалы, имущество ядерной отрасли? Но это невозможно по российскому законодательству. Как планируется решать этот вопрос?
Владимир Чупров: Этот вопрос, в принципе, не имеет решения. Когда этот вопрос задается, обычно авторы вот этой законодательной инициативы говорят, что никаких залогов не будет, что передача имущества в случае передачи в залог будет ограничена специальным президентским перечнем предприятий, которым будет доверено такое право - забирать это имущество. Допустим, банк дал кредит под какой-то условный залог атомной станции или "Красноярску-26", где хранятся миллиарды кюри отработавшего ядерного топлива. Допустим, предприятие оказалось не кредитоспособным. Чем будет отдавать "Красноярск-26" этот залог?
Марина Катыс: Ну, видимо, радиоактивными отходами.
Владимир Чупров: Видимо, в банк понесут тонну этого отработавшего ядерного топлива. Хотя, скорее всего, в президентский перечень это предприятие не попадет. Есть вариант, что в залог уйдут деньги, которые находятся на счету вот этого предприятия-банкрота. Вопрос: откуда деньги на счету у банкрота? Ну, допустим, даже если они появились, возникает другой ограничивающий момент, а именно: по закону нельзя всю эту технологическую цепочку разрывать ни залогами, ни какими-то другими действиями, которые приведут к снижению радиационной безопасности.
Марина Катыс: И в результате вся эта история с акционированием имеет перспективу реальную в России?
Владимир Чупров: История с акционированием имеет худо-бедно какую-то перспективу только в случае, если вся эта вновь организуемая структура будет иметь 100-процентную гарантию и поддержку на высшем политическом уровне страны.
