Программу ведет Дмитрий Казнин. Принимает участие корреспондент Радио Свобода Татьяна Вольтская. Гость студии - прямой потомок Федора Михайловича Достоевского, правнук Дмитрий Андреевич Достоевский.

Дмитрий Казнин: В этом году исполняется сразу несколько круглых дат, связанных с именем Федора Михайловича Достоевского. Экскурсии по местам писателя, его романов продолжают оставаться одними из самых популярных в Петербурге. А музей Достоевского давно превратился из обычного литературного музея в динамично развивающийся культурный центр. Рассказывает Татьяна Вольтская.

Татьяна Вольтская: 2006 год смело можно назвать годом Достоевского, поскольку чуть ли не каждый месяц отмечается какая-нибудь круглая дата из его биографии, например, 185 лет со дня рождения и 125 лет со дня смерти писателя. 6 октября исполняется 500 лет с момента первого упоминания в письменных источниках фамилии Достоевских, 28 июля - 135 лет со дня рождения сына Достоевского Федора. И петербуржцы, и туристы - все, как правило, хотят увидеть места, связанные с творчеством писателя, одна-две экскурсии в день бывает обязательно, говорят в петербургском музее Достоевского, который, как обычно, живет напряженной жизнью. Это уже не просто музей в традиционном смысле слова, считает его директор Наталия Ашимбаева.

Наталия Ашимбаева: Мне кажется, что уже от такого статичного представления о музее многие музеи уходят в нашей время. Совершенно понятно, что если музей не живет многообразной, многосторонней жизнью, то он как-то уходит на задворки культуры, умирает, становится таким вот статичным явлением, которое мало привлекает людей. А когда музей и выставками, и спектаклями, и различными акциями, встречами с разными интересными людьми работает, то он становится таким центром живым. И нам кажется, что театр - это, безусловно, одна из таких самых привлекательных сторон жизни нашего музея сегодня.

Татьяна Вольтская: Действительно, уже много лет музей тесно сотрудничает с «Белым театром». Были здесь и такие уникальные проекты, как постановки спектаклей по произведениям Достоевского совместно с мальчиками из Колпинской колонии. Говорит заместитель директора по творческим проектам Вера Бирон.

Вера Бирон : Идея кукольного «Преступления и наказания» у нас возникла после нашего проекта в колонии, где был фрагмент кукольный «Мальчик у Христа на елке», который сделали сами мальчики-заключенные. Мы знаем, что современные ребята вообще не очень много читают, тем более те мальчики, которые оказались в колонии, и через кукол было понятно, что им это интересно.

Татьяна Вольтская: Очень необычный спектакль «Преступление», где играют и актеры, и куклы, и маски, и манекены, едет в Македонию сразу на два фестиваля - «Охринское лето» и «Актеры Европы». Участвует Музей Достоевского и в норвежском «Ибсен-фестивале». В этом году 100-летие Ибсена, и спектакль «Нора», поставленный в «Белом театре музея Достоевского», оказался единственным российским спектаклем, отобранным на этот фестиваль, где участвуют театры со всего мира.

Дмитрий Казнин: У нас в гостях прямой потомок Федора Михайловича Достоевского, его правнук Дмитрий Андреевич Достоевский.

Здравствуйте, Дмитрий Андреевич!

Дмитрий Достоевский: Доброе утро.

Дмитрий Казнин: Начнем с истории рода Достоевских после Федора Михайловича. Как жили его потомки - ваш дед и ваш отец?

Дмитрий Достоевский: Я позволю себе начать все-таки с 500-летия. Дело в том, что сам род прослеживается 800 лет. Первая ветвь этого рода возникла, как и все многие русские родовые имена, из татар - Мурза Челебей. У нас есть большая ошибка. Мы думаем, что татары в то время, когда они были на Руси, они были мусульманами. Нет. Они были язычниками. Поэтому было легко принять для себя религию, то есть православие. Таким образом, он стал служить русским князьям и получил фамилию по прозвищу - Ртищев. Стало быть, у него был большой род. Многие у нас известные фамилии как бы перекликаются с кличками. И вот 300 лет верой и правдой служили его дети и дети его детей. Затем князь на землях нынешней Белоруссии выписал ему грамоту на землю за долгую и безупречную службу с селом Достоево. По традиции они переменили свою фамилию по этому селу и стали Достоевскими ("-ский" появилось от польского влияния на этих землях). Вот с того момента (на грамоте стояла дата) уже появляется род Достоевских, которому точно 500 лет.

Много достойных людей было в этом роду. Но самый для нас главный из этого рода... Кстати сказать, когда-то был такой интернет-опросник для нашего президента. Я ему написал небольшое письмо через Интернет, подчеркнул, что именно история этой семьи показывает, как неразрывно связаны три славянских народа - зарождение Достоевских произошло на землях Белоруссии, затем они из-за сильного польского влияния эмигрировали на Украину, а отец писателя оторвался от общей массы и ушел в Москву, создав русскую ветвь Достоевских. А теперь уже можно отвечать на вопросы.

Здесь упомянут Федор Федорович Достоевский, второй Федор. Есть еще и третий Федор. Тоже русская такая традиция - первенца мальчика называть именем отца. Так что, Федор Федорович Достоевский мой дед. Надо сказать, что Февральская революция и переворот октябрьский на Достоевских, которые дожили до 1917 года, максимально ударили по ним. Вдова писателя Анна Григорьевна и Федор оба умерли от голода, потеряв все. Анна Григорьевна из-за национализации потеряла авторские права, а на это жила вся семья. Умирает она в 1918 году, а Федор Федорович уже в 20-х годах от голода. Было написано - похоронен на Ваганьковском кладбище на деньги Исторического музея за неимением собственных. Тяжело это читать.

Есть такая фотография, на которой сидит Анна Григорьевна, а рядом с ней два любимых внука. Андрея она особенно привечала (моего отца), потому что он родился именно в ту же дату рождения Достоевского Федора Михайловича. Она посчитала, что это некий мистический момент. Федор-третий умирает в 16 лет. Оставшиеся его стихи (он уже выказывал поэтическое дарование) можно найти в крайне редкой книге Володского "Хроника рода Достоевских". Многие из тех, кто прочитал его стихи, говорили, что, к сожалению, он так рано умер. Весьма талантливым он был. Остался Андрей. Жизнь Андрея прошла уже как бы в советское время. По заявлению Владимира Ильича Ульянова-Ленина об архискверном Достоевском, это вырвано из контекста письма, то, конечно, ему надо было быть самым советским человеком. Фамилия слишком громкая и архискверная. К тому же и сам Федор Михайлович был, как заявили уже советские писатели на своем первом съезде, сброшен с корабля современности. В дальнейшем его долго не издавали. Первые издания Достоевского появились уже после Второй мировой. Да и в школе я успел захватить тот момент, когда еще Достоевского не проходили.

Дмитрий Казнин: Можно сказать, что в одном, по крайней мере, вам повезло, что вы можете ежедневно знать, по дням, расписание жизни своего прадеда.

Дмитрий Достоевский: Да. Этим занимаются достоеведы. Создается хроника его жизни не только произведений, но даже и то, что происходило в быту. Многое из того, что выясняется, что осталось в документах или в воспоминаниях его современников, карелируется с тем, что происходит в современных потомках - во мне, в моем сыне, в моих внучках.

Дмитрий Казнин: Есть привычки, насколько я знаю, которые вы...

Дмитрий Достоевский: Да. Жена моя считает, совершенно однозначно, что я наследую даже комплекс характера Федора Михайловича - такой же вспыльчивый, но отходчивый. А есть и такие интересы, которые наследуются, например, с моим сыном. Он попадает на Валаам (я принципиально желал, чтобы он пошел в армию). Я был рядом, что он там пройдет службу. Но он не попадает на призыв осенний, остается на зиму при Валаамском монастыре до весны и послушается там на кухне. Но однажды зимой на тропинке его встречают и спрашивают: "А где ты у нас послушаешься?" "Да, на кухне". "А что от тебя навозом пахнет?" Он признается, что в свободное время бегает на конюшню, потому что ему очень нравятся лошади. Он с ними с большим удовольствием возится. Только, когда он уже вернулся на побывку домой, я ему рассказал, что как раз его прадед, сын писателя Федор Федорович, всю жизнь занимался лошадьми. Был большой специалист по конезаводству. Он сказал: "Ну вот, теперь я понял, почему меня так тянет к лошадям".

Дмитрий Казнин: Ген скорости вы еще упоминали.

Дмитрий Достоевский: Да, есть у меня такая статья. Когда надо было найти какую-то оригинальную тему о Достоевском, у меня вдруг всплыло в памяти, что, начиная с заявлений в своих воспоминаниях, Анна Григорьевна, вдова писателя, о том, что он не ходил пешком даже квартал, норовил взять извозчика, то я дальше пошел. Федор уже скачет на лошадях, а Андрей, внук писателя, уже ездит на гоночных мотоциклах. Я уже 38 лет за рулем. Одна из моих профессий - вагоновожатый. Сын тоже самое. Сейчас он водит корабль монастырского Валаамского флота. Скорость постоянная. А девчонки маленькие очень лихо катаются на велосипедах.

Дмитрий Казнин: Я читал письма Федора Михайловича о его жене. Там он предстает еще и очень азартным человеком, игроком.

Дмитрий Достоевский: Да, этот ген очень силен, наравне с литературным, наверное. Но дело в том, что это довольно больная тема для нас. Потому что это такой некий жареный факт, скажем так. Дело в том, что главное для меня в том, что однажды Достоевский бросил играть, а играть-то начал совсем по безвыходным обстоятельствам. Умирает его любимый старший брат, после которого остается не только многочисленная семья, но и громадные долги. Все, как честный человек, Достоевский берет на себя. Это очень сложно отдать, поскольку материально он всегда был очень ограничен. С листа он получал значительно меньше тех писателей, которых мы теперь уже забыли. Поэтому появилась некая идея фикс о том, чтобы... Аналитик он был прекрасный. Это и влекло его в игре, чтобы отдать долги.

Но есть и другая черта, что он не мог остановиться, он увлекался. Тогда играл как бы уже не по системе, проигрывая больше, чем выигрывал. Но если проследить систему его выигрышей и проигрышей, то в первой половине игры, он всегда выигрывал довольно-таки большие деньги. Но если его вовремя не оттащить от стола, то он проигрывал эти деньги и даже больше. Но однажды он с этим закончил. У Анны Григорьевны упоминается, что, когда сидели дома и просто играли в домашние карты, то он брал стул, уходил в угол и мрачно сидел, не притрагиваясь к картам.

Дмитрий Казнин: Вы водите людей по местам Достоевского. Постоянно звучит, что это интересно лишь людям с Западной Европы.

Дмитрий Достоевский: Нет, нет. Масса людей, которые ходят либо самостоятельно, целенаправленно. Очень много приезжающих людей из других городов, которые мечтают побывать не только в Петербурге, но и в Петербурге Достоевского. "Преступление и наказание" проходят в школе. Самый популярный роман, самый массовый по изданию. Я считаю своим долгом и обязанностью водить и школьные экскурсии, если ко мне обращаются.

Конечно, очень большой интерес представляют эти места и для иностранцев, особенно, для японцев. Японцы даже совершают некое паломничество на эти места. Потому что в Японии Достоевский принят в пантеон национальных героев. Современная японская литература заявляет, что она вышла из произведений Достоевского. Поэтому они к Достоевскому имеют особое отношение. Я недавно был в Японии. Меня поразило то, что там роман "Бесы" издан 2-миллионным тиражом. Когда я спросил, почему таким громадным количеством, мне сказали, что сейчас в мире одна из самых главных проблем - терроризм. Мы решили, что было бы хорошо почитать всей молодежи роман "Бесы", потому что Достоевский первый и лучше всех показал начало, самое зарождение, корни вот этого терроризма. Будет легче понимать вот этот феномен.

Дмитрий Казнин: Из Пскова, Новгорода приезжают люди?

Дмитрий Достоевский: Новгородская губерния живет как бы своим собственным городом. Старые Русы - это тоже город Достоевского.

Дмитрий Казнин: Насколько хорошо знакомы люди с фактами?

Дмитрий Достоевский: Дело в том, что уже очень много написано об этом маршруте и описано в разных изданиях. Поэтому человек может даже самостоятельно найти эти дома. Адреса их упоминаются многими исследователями.

Дмитрий Казнин: К нам поступают телефонные звонки. Слушаем вас, здравствуйте.

Слушатель: Я думаю, что Достоевский любил русский народ. Недаром его роман "Бедные люди" занимает высокую планку. Кстати, мне кажется, что русский народ утрачивает свою силу, сдает позиции. Сейчас нам вводят наркотик толерантности. Как вы думаете, как бы он отнесся к тому, что Россию заполняют чужеземцы и иноверцы?

Дмитрий Достоевский: Дело в том, что Федор Михайлович, конечно, был русским, православным писателем. Вместе с тем, удивительное дело, заявлял о том, что русские одновременно своей национальностью обнимает весь Земной шар. Как он говорил: "Во Франции русский станет французом, в Англии русский станет англичанином". Хотя, с другой стороны, если наблюдать его выезды за границу, то многим за границей он недоволен. Хотя говорил о священных камнях - Европа понимает, что Россия неразрывно связана с Европой, с ее цивилизацией. В Достоевском, конечно, больше звучит не ортодоксальный патриотизм, а некий синтез. Даже в православии, в религии он предполагал тоже некие изменения. Говорил о том, что церковь в параличе. Ему казалось, что надо что-то менять в России.

Дмитрий Казнин: Вернемся к Петербургу Достоевского. Идут какие-то процессы в городе, в тех местах, в которых есть особенный дух, несмотря на то, что они не ремонтировались многие годы. Может быть, даже в этом есть некий шарм. Не боитесь ли вы, что все-таки может наступить это время через 5-10 лет, когда эти дома станут просто кукольными, а дух достоевского останется только на бумаге?

Дмитрий Достоевский: Скажу несколько о другом, о том, что за последние годы изменилось то, что буквально года 3 назад мы могли зайти на лестницу Раскольникова, добраться до его каморы, гроба или шкафа, как его комната описывается в романе. Лестница очень интересная. Там живут люди. Я прекрасно понимаю, что постоянное появление массы людей на этой лестнице мешает жить. И сейчас это все закрыто. Туда нельзя попасть. На воротах кодовый замок. Это несколько ухудшает возможность такого тесного ознакомления с этими местами, но, так или иначе, это все-таки изолированный район. Городские власти понимают, что это один из узлов туризма в городе. Поэтому дома, я надеюсь, не будут переходить через капитальный ремонт и превращаться в современные.

Дмитрий Казнин: Какие еще интересные проекты в музее происходят?

Дмитрий Достоевский: Прежде всего, конечно, меня интересует создающаяся сейчас выставка к 500-летию рода Достоевских. Она намечается где-то на август. Я с большой гордостью уже теперь дал несколько предметов, экспонатов, связанных с Достоевскими, которые не имеются в музее. Еще мой отец заявлял о то, что все достоевское было, как он написал, "добровольно-принудительно забрано из семьи государством". Все было национализировано. Кстати говоря, у Федора Федоровича Достоевского (моего деда) были выписаны его матерью авторские права до 1931 года. Кто же знал, что наступит 1917 год! Он, конечно, все потерял и умер в нищете.

Дмитрий Казнин: В городе ставятся спектакли. Тема - вечно интересная.

Дмитрий Достоевский: Да. Я много разговаривал с режиссерами, и обратил внимание на такую черту. Я сейчас ставлю то-то и то-то, а потом примусь за Достоевского. Достоевский - это как бы самая высокая планка для режиссеров. С другой стороны, также жалуются, что читаешь, такая драматургия, которая прямо просится в театр, а когда начинаешь работать, то что-то куда-то исчезает. На мой взгляд, главное не перекосить текст. Текст, который у Достоевского, вытягивает многое. Сейчас очень большой интерес к Достоевскому. Постановка сериала "Идиот" была приятна, что через сериал многие люди открыли для себя Достоевского.

Дмитрий Казнин: Как вы оценили этот сериал?

Дмитрий Достоевский: Самые высокие оценки, конечно. Очень удачный.

Дмитрий Казнин: Говорили о некоторых ляпах.

Дмитрий Достоевский: Ляпы есть везде. Мы прошли эти века. Очень трудно их воспроизвести.

Дмитрий Казнин: Спасибо.