В 65-ую годовщину со дня рождения писателя Сергея Довлатова в Театральном центре имени Мейерхольда в Москве состоялись два события, организованные Международным фондом Сергея Довлатова. Издательство «Махаон» представляло книгу журналистских текстов Довлатова, которые он писал в эмиграции для газеты «Новый американец». Театр «Практика» устроил вечер по прозе Довлатова с участием известных актеров, а также друзей и коллег Довлатова, среди которых был и наш коллега Петр Вайль.
«Неизданного Довлатова теперь почти не осталось», - сказали, представляя книгу «Речь без повода, или Колонки редактора», вдова Довлатова Елена и его дочь Екатерина, глава фонда Довлатова. В течение двух лет, с 1980 по 1982 год, Сергей Довлатов был главным редактором газеты «Новый американец» в Нью-Йорке - веселой, независимой и от советских, и от антисоветских предрассудков. Из многих газетных текстов потом родились довлатовские рассказы. Трудность работы над книгой была в том, что в наличии остался всего один экземпляр подшивки газеты.
Дочь писателя Екатерина Довлатова говорит: «Полная подборка "Нового американца" находится у нас дома в Нью-Йорке, папа просил ее не выносить из дома. То есть, мне нужно было лететь в Нью-Йорк, сканировать рисунки, тексты. Страницы обветшали, то есть бумага хрупкая, и не хотелось их никак испортить, привозить их сюда и увозить обратно я бы ни в коем случае не рискнула, мало ли что. У нас одна только подборка, у нас нет второй».
Продолжает Елена Довлатова: «Одна подборка "Нового американца" хранится, представьте себе, в Японии. Потому что японский переводчик Довлатова, в момент возникновения "Нового американца" учился в Гарварде и, закончив университет, увез с собой все эти подборки».
Екатерина Довлатова вспоминает о работе в газете «Новый американец»: «Просто было весело. Мне нравилось туда приезжать и я с удовольствием раз в неделю появлялась в редакции и особенно любила "летучки". Там всегда все происходило с юмором и со смехом. Очень часто, конечно, разговоры шли о том, где достать денег, как выжить, потому что денег всегда не хватало, и никто не умел вести дела. Но, тем не менее, даже это обсуждалось с весельем». Елена Довлатова продолжает: «Эти два года, которые я провела за работой в "Новом американце", я приезжала туда, в отличие от многих, каждый божий день и сидела за машинкой и набирала, набирала, набирала тексты. Мне долго нужно было добираться до места работы и примерно столько же времени добираться домой. Естественно, я помню тот период, когда возникла газета. Я, собственно говоря, об этом коротко, но все-таки написала. В этой книжке действительно есть какое-то количество совершенно незнакомых текстов, которые еще никогда нигде не появлялись. То есть, если вы захотите что-то узнать о жизни этой газеты, то вы можете прочитать в этой книге. Этим действительно эта самая книга отличается от того, что вам было известно. Собственно говоря, из-за этого идея издать такую книгу и возникла. Хотелось бы как-то полнее представить этот самый важный период, вот эти самые два с половиной года работы Довлатова в этой газете, которые, кстати, завершились и личным достижением: к концу работы Довлатова в "Новом американце" наша семья пополнилась американским гражданином по имени Николас — нашим сыном».
Девять рассказов Довлатова в 80-е годы были напечатаны в журнале «Нью-Йоркер». Публикация даже одного рассказа означала большой успех — и не только для русского, но для американского писателя. О соответствии оригинала переводу Екатерина Довлатова заметила: «Переводы очень хорошие, у них похожая музыкальность, только ритмика другая порой, хотя иногда и она выдерживается. Но, естественно, те вещи, которые внес папа — у него каждое слово начинается с другой буквы, конечно же, не повторить. И какие-то реалии, естественно, советской жизни тоже не перевести, и они теряются. Но очень много юмора. Конечно, это не Довлатов, но какое-то ощущение, чувство родных текстов я все равно испытываю, читая по-английски».
Елена Довлатова продолжает: «Я однажды присутствовала на мероприятии, которое устраивали американские издатели. На этот раз оно было посвящено русской литературе — оно называлось "Санкт-Петербург". В числе авторов, тексты которых читали американские авторы, а не актерами, были Набоков, Бродский, Тэффи и Довлатов. И я должна сказать, что с огромным уважением и почтением относились люди к текстам Набокова, но смеялись именно над английскими текстами Довлатова».
В Америке Сергей Довлатов получил настоящее литературное признание — с этим утверждением близких писателя трудно не согласиться. Удивителен и странен был возникший на пресс-конференции вопрос, насколько Довлатов нужен современной России. Несколько месяцев назад я была очевидцем того, как на конференции под названием «Средства массовой информации и нравственность» Сергей Довлатов был признан кем-то вроде автора морального катехизиса современного российского журналиста.
Довлатова, как часть современной русской театральной культуры, на сцене Театрального центра Мейерхольда представили режиссер Эдуард Бояков и актеры, читавшие отрывки из довлатовской прозы. Александр Филиппенко в паре с Ингеборгой Дапкунайте представили финал повести «Заповедник», он автобиографичен: герой после отъезда в Америку жены и дочери остается один.
«Я укрылся с головой и затих. В ногах у меня копошились таинственные, липкие гады. Во мраке звенели непонятные бубенчики. По одеялу строем маршировали цифры и буквы. Временами из них составлялись короткие предложения. Один раз я прочел: "Непоправима только смерть!.." Не такая уж глупая мысль, если вдуматься... И в этот момент зазвонил телефон. Я сразу понял, кто это. Я знал, что это - Таня. Знал и все. Я поднял трубку. Из хаоса выплыл спокойный Танин голос:
- Привет! Мы в Австрии. У нас все хорошо... Ты выпил?
Я рассердился:
- Да за кого ты меня принимаешь?!..
- Нас встретили. Тут много знакомых. Все тебе кланяются...
Я стоял босой у телефона и молчал. За окном грохотал перфоратор. В зеркале отражалось старое пальто. Я только спросил:
- Мы еще встретимся?
- Да... Если ты нас любишь...
Я даже не спросил - где мы встретимся? Это не имело значения. Может быть, в раю. Потому что рай - это и есть место встречи. И больше ничего. Камера общего типа, где можно встретить близкого человека...» (Сергей Довлатов «Заповедник»)
