В конце жизни, отодвинутый от общественных дел властью и болезнью, Александр Твардовский пристрастился слушать по ночам Радио Свобода и другие "вражеские голоса". До этого он знал о них только то, что они клевещут, гады, на советский строй. "Интересно клевещут, – делился он с домашними и гостями. – И так спокойно, объективно". Вряд ли случайно он выбрал слово "объективно", а не какое-нибудь другое – допустим, "правдиво". Душа поэта хотела слышать о своем отечестве не одно только плохое, горькое, стыдное, но и что-то хорошее, приятное, обнадеживающее. Он, как можно догадаться, был рад убедиться, что "Свобода" не страдает однобокостью, и выразил свое одобрение солидным иностранным словом. Это слово мы слышим и сегодня – как пожелание не всегда понятно кому. Так "почтенные русские люди" выражают свою потребность в толике хорошего настроения от знакомства с отечественными новостями.
Тут хватает и путаницы, и лукавства, и особой, легко угадываемой психологии. Кто-то упрекает вас в недостатке объективности, чтобы не показаться слишком доверчивым, другому важно предстать самостоятельно мыслящим читателем-аналитиком, третий просто не способен различать цвета и требует все и всех мазать одной краской. Иной полагает, что перед ним объективный текст, если трудно угадать мнение автора. В несвободных странах это, как известно, считается пороком. Там подавай ясно выраженное "отношение автора", и отношение правильное, то есть угодное начальству. Напечатать можно почти все, лишь бы было верно подано – верноподданно.
Трудно бывает объяснять, что отсутствие прямых оценочных суждений отнюдь не обязательно равноценно объективности, что к заданному выводу читателя можно подвести рядом других приемов: выбором темы, расположением сведений, способом подачи. С этой проблемой имеют дело не только журналисты. Люди родственных профессий и их заказчики тоже хорошо знают, о чем идет речь. От некоторых разведчиков-отставников, например, приходилось слышать забавные, хотя обычно сдержанные, жалобы на командование, на взаимоисключающие замечания. Сегодня твой куратор недоволен тем, что ты оставил при себе свое мнение о представленных сведениях, завтра – наоборот, тем, что дал понять личную точку зрения: "Без вас разберемся".
Чаще всего, когда человек, отводя глаза, говорит, что его тянет на объективное, он просто стесняется прямо сказать, что хочет услышать от вас "что-то и хорошее" – про Сталина ли, Ивана ли Грозного или Путина
Гениально строил свои донесения полковой разведчик лейтенант Травкин из повести Эммануила Казакевича "Звезда", открывающей краткий список лучших советских произведений о Второй мировой войне. Он делил свои донесения на три части. Часть первая: сам видел, знаю совершенно точно. Часть вторая: сам не видел, но слышал из надежных, по моей оценке, источников. Часть третья: не видел, не слышал, но предполагаю. Так поступал сам Казакевич, очкарик-сердечник, начавший войну рядовым полковой разведки, а закончивший начальником дивизионной и помощником начальника армейской. Свой опыт и у экспертов. Английский историк Арнольд Тойнби интересно рассказывает о работе на правительственные учреждения, в том числе – на политическую разведку Ее Величества. Составлял международные обзоры, исторические и иные справки. Как он разрешил для себя коллизию "объективно – субъективно"? Обычно старался скрывать свое мнение, но когда чувствовал, что не получается, предпочитал "изъясняться предельно откровенно, чтобы помочь читателю заметить это". В целом Тойнби исходил из того, что бесстрастно писать о таких фактах, как массовые убийства, для цивилизованного человека противоестественно.
Короче. 1). Быть вполне объективным, ничем не рискуя, можно, но только если работаешь в демократической стране. 2). Объективность – не значит безучастность. "Плутониевый ультиматум" Путина американцам – случай поистине бесчеловечной лжи, назначение которой – в личных корыстных целях напугать подвластное население мировой войной. Сообщать об этой и подобных выходках, не давая им нравственных оценок, разумеется, можно, но не подобает. Легковерные, безответные и безответственные общества, они все-таки как малые дети: нуждаются в защите. А чаще всего, когда человек, отводя глаза, говорит, что его тянет на объективное, он просто стесняется прямо сказать, что хочет услышать от вас "что-то и хорошее" – про Сталина ли, Ивана ли Грозного или Путина.
Анатолий Стреляный – писатель и публицист, ведущий
программы Радио Свобода "Ваши письма"
Высказанные в рубрике "Право автора" мнения могут не отражать точку зрения редакции
