Программу ведет Андрей Шарый. Принимают участие корреспондент Радио Свобода Виктор Резунков и заместитель главного редактора московского еженедельника "Новое время" Вадим Дубнов.
Андрей Шарый: Главное политическое событие вечера вторника в России - это встреча президента страны Владимира Путина под Петербургом, в Стрельне, в Константиновском дворце, с лидером Грузии, президентом республики Михаилом Саакашвили. Рассказывает корреспондент Радио Свобода в Петербурге Виктор Резунков.
Виктор Резунков : Российско-грузинские переговоры на высшем уровне в рамках Международного экономического форума можно рассматривать, как серьезный экзамен для молодого амбициозного президента Грузии Михаила Саакашвили. Российская сторона, в лице неназванного представителя администрации президента, через агентство ИТАР-ТАСС сегодня озвучило свои ожидания от этой встречи. "От нее мы ждем импульсов, чтобы мы поняли, что по всем вопросам - от вопроса вывода войск до вопросов взаимодействия в рамках существующих механизмов по абхазскому урегулированию и южноосетинской проблеме - влияние на ситуацию республики Грузия не утрачено", - заявил представитель администрации президента России.
Помощник президента России Сергей Приходько отметил, что сегодня никаких документов к подписанию не предусматривается. Как ожидается, вопрос о возможно выходе Грузии из СНГ на переговорах также обсуждаться не будет. Впрочем, никто и не ожидает подписания каких-либо конкретных документов на этой встрече. Кандидат политических наук Дмитрий Ланько
Дмитрий Ланько : То, что встреча в рамках Санкт-петербургского экономического форума предполагает, что стороны будут пытаться искать некие пути развития дальнейших отношений, вместе с тем, они не уверены, что такой путь сегодня будет найден. Именно для этого существуют подобные форумы, где, помимо экономических вопросов, которые были запланированы в повестке дня, обсуждаются также не готовые решения (готовых решений едва ли следует ждать от этой встречи), но обсуждаются некие пути, подходы общие к решению тех проблем, которые у есть у нас. А проблем у нас сейчас в отношениях с Грузией более, чем достаточно - это и экономический блок проблем, но не надо забывать и о политических проблемах. Я считаю, что это очень важная встреча. Многое зависит, естественно, и от политической воли Михаила Саакашвили как-то понять российскую позицию, но, с другой стороны, Владимир Путин мог бы несколько пойти навстречу грузинской стороне, особенно в преддверии вступления России во Всемирную торговую организацию, которая ожидается чуть ли не в этом году, и особенно в преддверии саммита "большой восьмерки".
Андрей Шарый: О проблемах российско-грузинских отношений я беседовал с заместителем главного редактора московского еженедельника "Новое время", журналистом и политологом Вадимом Дубновым.
Зинаида Гиппеус когда-то назвала страны Центральной Европы историческими пуговицами. Она говорила, что такова их судьба. Большие империи пристегивают эти страны к своему имперскому мундиру. Это циничное и такое, может быть, неполиткорретное высказывание, но, с точки зрения реальной политики, как вести себя Михаилу Саакашвили, понимая, что и ресурсов, и влияния у России всегда будет больше, чем у Грузии?
Вадим Дубнов: У Михаила Саакашвили не очень большой выбор для политика, особенно в том жанре политики, который он для себя избрал. Конфликт между Россией и Грузией интересен уже тем, что это конфликт между двумя очень похожими друг на друга по духу властями. Потому что Михаила Саакашвили я с большой натяжкой могу назвать достаточно либеральным или демократическим политиком. Он тоже выстраивает свою вертикаль власти. Ему (и он это не скрывает) достаточно близка и понятна модель Путина. Поэтому то столкновение в этом плане достаточно мифологично и не прагматично само по себе. Потому что, в принципе, между Россией и Грузией, действительно, по сути, никаких разногласий-то особо и нет. Близость характеров обоих лидеров придает этому конфликту некоторый налет комичности.
Андрей Шарый: Но как же нет никаких разногласий?! А вопрос территориальной целостности Грузии?
Вадим Дубнов: Это вопрос Грузии. Когда я говорю о разногласиях, я имею в виду прагматические разногласия. Пока никто не объяснил, зачем, собственно говоря, России нужна нецелостная Грузия? В этом аморальном мире приятно иногда сделать неприятное соседу, но даже в этой ситуации задать себе конкретный вопрос - а что ты с этого получишь? Что Россия получает с нецелостностью и со слабостью Грузии, я понять не могу.
Андрей Шарый: Я попытаюсь объяснить вам. Самое простое предположение о то, что таким образом Россия может влиять на политику Михаила Саакашвили. Если он ведет себя несговорчиво, то тут же проявляется бунтарский дух южноосетин и абхазов.
Вадим Дубнов: Практика показывает, что никоим образом это не делает более сговорчивыми грузин. У них есть еще достаточно болевые точки. Грузия, грузинская власть и грузинская элита в принципе уже смирились с тем, что Абхазия и Осетия уже не вернутся. Как бы на подспудном, на ментальном уровне Грузия живет без Абхазии и Осетии, без особой надежды на их возвращение. Это такой феномен, который свойственен всем ситуациям. Например, также Азербайджан, я думаю, смирился где-то внутри, не формулируя этого факта, с тем, что Карабах никогда не вернется. Думаю, что достаточно сложно относятся к этому вопросу и в Молдавии.
Поэтому строить политику на том, что сейчас по-прежнему 1993-1994 год и для грузин чувство потери также горячо, как тогда, думаю, что бессмысленно. Это не рычаг давления на Грузию. Это первое. Второе. Это уже более общий вопрос - в каком направлении мы бы хотели влиять на политику Грузии?
Андрей Шарый: Постараюсь вам объяснить. Россия могла бы влиять на политику Грузии для того, чтобы Грузия не стала зоной американского влияния.
Вадим Дубнов: Я не очень верю в термины 90-х, а то и 80-х, в зоны американского влияния и в зоны российского влияния. То, что мы сейчас подразумеваем под зонами - различия между странами разного стиля. Есть Запад, и есть мы. Есть достаточно развитой мир, и есть Шанхайская организация сотрудничества. Мы для себя делаем, к сожалению, выбор в сторону Шанхайской организации сотрудничества. Все намеки насчет нашей сверхдержавности и все остальное - это, на самом деле, адресовано ни миру, ни "восьмерке", а это адресовано исключительно нашему населению.
Андрей Шарый: Вы видите какую-то прагматичную модель развития российско-грузинских отношений? О чем могли бы договориться Путин и Саакашвили?
Вадим Дубнов: Я не вижу, к сожалению, никакой прагматичной модели, именно исходя из того, что оба политика работают исключительно на свою внутреннюю аудиторию. Прагматичная модель была бы возможна, если бы были другие модели власти. Думаю, что, на самом деле, это тоже некая игра. Потому что, я думаю, что Саакашвили продемонстрировал сейчас миру свою протянутую руку, что он заинтересован в решении проблемы. Дальше ответственность за то, что эта проблема решена не будет, опять пойдет на Москву. Примерно в такую же игру пытается играть Москва.
