Александр Генис: В сегодняшней Америке нередко самые интересные премьеры проходят не на большом, а на малом экране. И чаще всего тут отличается самый оригинальный и, кстати сказать, самый политически некорректный доминион американского телевидения – кабельный канал «НВО». Можно смело сказать, что именно он определяет - и продлевает – теле-фронтир сегодняшней Америки.
Лишь здесь можно посмотреть на хулиганствующего комика Билла Мара, которого за дерзость уже выгнали со всех остальных каналов. Только подписчики «НВО» могли годами следить за скромными мафиозными буднями в знаменитом сериале «Сопрано». И за бесконечными любовными похождениями героини «Секс в большом городе» (ее оправдывает лишь то, что в одном эпизоде с ней играл Барышников). И за смешными и трогательными приключениями гробовщиков. Одно из других направлений «НВО» - казалась бы обычная мелодрама, но - предельно сгущенная. Таким открытием стал сериал «Большая любовь», посвященный заботам скромной полигамной семьи – одного симпатичного бизнесмена и его трех очаровательных жен. (Эта возведенная в куб «мыльная опера» стала особенно актуальной сегодня в связи с разгоном псевдо-мормонской секты многоженцев).
На фоне всех этих экзотических представлений кажется заурядным чисто исторический мини-сериал «Джон Адамс», рассказывающий о первых 50 годах Америки. Однако, когда за дело берется «НВО», всегда выходит нечто интересное, новаторское и, конечно, не имеющее ничего общего с простой иллюстрацией к школьному учебнику.
У микрофона ведущий «Кинообозрения» «Американского часа» Андрей Загданский.
Том Хупер « Джон Адамс ».
Tom Hooper, ‘John Adams’.
Андрей Загданский: Захватывающий исторический сериал, который погружает американцев в истоки собственной государственности, в истоки того, что есть Америка.
Александр Генис: Тут надо сделать многозначительную паузу. Трудно представить себе более скучную тему и трудно представить себе, какой она может быть поистине увлекательной, если в этом деле разобраться. Что и сделали авторы фильма.
Андрей Загданский: Да, я понимаю, что вы имеете в виду. Есть опасность превратить все это в кучерявого Ленина, горящие глаза, «мы пойдем другим путем…».
Александр Генис: Примерно это и происходило в начале истории.
Андрей Загданский: Все верно, все эти набившие оскомину стереотипы, которые, естественно, заполняют нас в школьные годы, хотим мы этого или не хотим - в России, в Америке, в Англии. И избавиться от этого стереотипного чтения - и есть попытка этого сериала. Попытка, с моей точки зрения, блестящая, полностью состоявшаяся. Дело в том, что они выбрали далеко не идеального персонажа, что позволяет им сделать картину гораздо интереснее, чем если бы они выбрали идеализированного персонажа. Они выбрали Джона Адамса – человека тщеславного, склонного увлекаться, со скверным характером, недостаточно дипломатичного. Человека, который сделал целый ряд политических ошибок. Но при этом он был одним из инициаторов отделения Америки от Англии, и все обстоятельства отделения и принятие Декларации Независимости в картине совершенно замечательно объяснены. В первую очередь, речь идет об отцах-основателях - Вашингтон, Джон Адамс, Томас Джефферсон, Бенджамин Франклин - людях, которые сделали Америку державой. Рассказывается, как этот процесс происходил, как мучительно отстаивали они свои права, как им трудно было принять решение отделиться от Англии. Ведь они считали себя англичанами, и все чего они хотели изначально - лишь честного обложения налогом, чтобы люди, живущие в колонии, облагались налогом точно так же, как облагаются налогом англичане, имея представительство в Парламенте.
Александр Генис: С исторической точки зрения весь это сериал очень богато обставлен подробностями. И одна их этих подробностей заключается в том, что колонисты жили очень по-английски. Особенно та, образованная часть колонистов, которая показана в фильме. Именно в этом заключался трагизм ситуации: они были большими англичанами, чем сами англичане. Меня больше всего в фильме поразило, что это сплошная риторика. Мы слышим постоянные политические речи, они ужасно увлекательны. Почему? Потому что мы впервые присутствуем при рождении нации на кончике пера. Это не легенды, не мифы, а это при нас происходит, это исторически известные факты. И в этом отношении все, что происходило тогда - крайне увлекательною Как можно придумать страну? В этом есть какой-то детский интерес.
Андрей Загданский: Вы знаете, Саша, для американцев Конституция и Декларация Независимости это есть принципиальные документы, верность и лояльность которым являются источником патриотизма.
Александр Генис: Американца делает не кровь, а документ?
Андрей Загданский: Не кровь, не земля, не леса, не поля, не горы, а именно документ. То есть признание общей, единой ценности для всех нас. Больше всего в картине мне понравился самый главный эпизод - как принимается Декларация Независимости. Один из, по всей видимости, самых значительных документов, написанных на английском языке.
Александр Генис: После Хартии Вольностей!
Андрей Загданский: Итак, четыре человека разыгрывают эту партию и Джон Адамс, который, бесспорно, движущая сила и энергия отделения колоний или «штатов», как он говорит, от Англии, обращается к Джефферсону с просьбой написать документ. Джефферсон, на первых порах, занимает очень скромную позицию. Но Адамс уверяет его, что именно Джефферсон сможет это сделать лучше всех, что он владеет самым элегантным пером, в отличие от Адамса, и что этот документ должен быть непременно написан человеком из Вирджинии. Вирджиния в те времена была самой большой колонией, самой богатой, самой влиятельной и самой главной. Начинается редакция документа, произносятся и взвешиваются слова, которые широко вошли в американский стереотип документа – «неотчуждаемые права». На первых порах у Джефферсона по-другому. И когда Бенджамин Франклин и Джон Адамс читают документ, они взвешивают каждое слово и заменяют более жесткую, более эмоциональную формулировку на великое нейтральное и знаменитое: «неотчуждаемые права». Это совершенно замечательный эпизод, когда ты видишь, как действительно могла бы создаваться история. В эту самую минуту, когда они читают документ, Джон Адамс роняет замечательную фразу: «Вы знаете, а ведь получается, что это документ не только для Америки, а для всего человечества».
